Анна Иоанновна – российская императрица из династии Романовых, племянница , находившаяся на престоле с 1730 по 1740 годы. Анна родилась 7 февраля 1693 года в царской семье в Крестовой палате Теремного дворца Московского Кремля.
Родители девочки – царь Иван V и царица Прасковья Федоровна – воспитали еще двух дочерей: старшую Екатерину и младшую Прасковью. С раннего возраста Анна вместе с сестрами обучалась русской грамоте, арифметике, географии, танцам, немецкому и французскому языкам. Учителями царевен были Иоганн Христиан Дитрих Остерман (старший брат Андрея Остермана), Стефан Рамбург.
В 1696 году Иван Алексеевич скончался, и вдовствующая царица вместе с детьми вынуждена была покинуть палаты Кремля и переехать в загородную резиденцию Измайлово, которая представляла собой усадьбу, построенную в старорусском стиле. Во дворцовом хозяйстве были разбиты фруктовые сады, многочисленные водоемы, выстроен зимний сад. В придворном театре регулярно устраивали спектакли, музыканты давали концерты симфонической музыки.
В 1708 году семья умершего брата Петра I переехала в Санкт-Петербург. Торжественная процессия прибыла в новую столицу вместе с Алексеем Петровичем, с царевнами Феодосией, Марией и Натальей и вдовствующей царицей Марфой Матвеевной. В честь родственников императора был устроен большой пир с пушечными залпами и морской прогулкой по Финскому заливу. Прасковья Федоровна поселилась с дочерьми во дворце недалеко от места, где теперь стоит Смольный. Вскоре шведы начали наступление на северную столицу, и родственникам пришлось вернуться в Москву.
Войскам Петра не удавалось взять верх в Северной войне. Российскому императору необходима была поддержка прусских и курляндских правителей. Курляндия во время войны испытывала политическое давление Речи Посполитой, от которой находилась в вассальной зависимости. В 1709 году Петру удалось переломить ход действий, русские войска заняли Курляндию. Состоялись дипломатические переговоры с королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом I, на которых было решено породнить две династии.
В качестве невесты была выбрана русская царевна, племянница Петра Анна, женихом – племянник прусского короля герцог курляндский Фридрих Вильгельм. После двух месяцев супружества молодой супруг скончался от простуды по дороге в Курляндию. Петр запретил Анне возвращаться на родину. Царевна прибыла в Митаве, где занимала положение вдовствующей герцогини 20 лет. Казна герцогства была опустошена длительными податями Речи Посполитой, поэтому Анне пришлось влачить скромное существование. Герцогиня много раз писала Петру I, а затем его вдове с просьбами о материальной помощи.
Начало правления
В 1730 году скончался император Петр II, и возникла необходимость выбора нового правителя. На совещании тайного совета было выдвинуто шесть кандидатур на российский престол: сын скончавшейся герцогини Анны Петровны – Петр-Ульрих, вторая дочь Петра I – цесаревна , первая жена Петра I – Евдокия Феодоровна Лопухина, и три дочери царя Иоанна Алексеевича.
Князья Дмитрий Голицын и Василий Долгоруков предложили пригласить Анну Ивановну, которая двадцать лет находилась в стесненных обстоятельствах и могла пойти на необходимые аристократии уступки. Тайный совет поддержал выбор, и герцогине было отправлено письмо со списком «кондиций» – условий, ограничивающих самодержавную власть в пользу Тайного совета.
Анна подписала документ в Митаве 25 января (по ст.ст.), по которому обязана была заботиться о распространении православия в России, не вступать в брак, не совершать крупные внешнеполитические действия без согласия Тайного совета, не менять налоговую систему, не назначать приемника по своему усмотрению. 15 февраля Анна Иоанновна прибыла в Москву, где через неделю ей присягнули военные и высшие государственные сановники.
Но 25 февраля оппозиционеры Тайного совета – Андрей Остерман, Гавриил Головкин, архиепископ Феофан (Прокопович), Петр Ягужинский, Антиох Кантемир, Иван Трубецкой – представили царице челобитную о восстановлении абсолютизма. Анна Иоанновна, выслушав прошение, разорвала «кондиции», и через три дня состоялась новая присяга самодержавной правительницы, а в конце апреля – венчание Анны на царство. Тайный совет был упразднен в пользу правительствующего Сената.
Внутренняя политика
Во время правления Анны Иоанновны внешней и внутренней политикой занимались приближенные – канцлер Андрей Остерман и фаворит Эрнст Иоганн Бирон, получивший благосклонность от Анны еще во время герцогства в Курляндии. Армией руководил фельдмаршал немецкого происхождения Христофор Миних. Анна не благоволила русской знати, предпочитая окружать себя иностранцами. Период правления Анны Иоанновны современники называли «бировщиной», так как фаворит императрицы обладал фактически неограниченными возможностями.
С 1730 года по заведенной традиции казначейство начало выпуск монет с изображением новой императрицы. В 1731 году была создана правящая структура – Кабинет министров, а также два новых военных полка – Измайловский и Конный, укомплектованные иностранцами и солдатами из южных губерний. В этом же году появился Сухопутный шляхетский кадетский корпус для обучения дворянских наследников, через год повысились офицерские жалования. Были открыты училище для подготовки чиновников и многочисленные семинарии, в том числе и при Академии. Укреплению православия способствовало введение закона о смертной казни за богохульство.
Монеты с изображением Анны Иоанновны Во второй половине 30-х годов было окончательно узаконено крепостное право, заводские рабочие объявлены собственностью владельцев предприятий. После введения мер ужесточения наметился рост промышленности, и уже вскоре Россия заняла первое место в мире по выпуску чугуна. Участники составления первоначальных требований для императрицы были арестованы и сосланы по тюрьмам или ссылкам. К сороковому году среди министров созрел заговор против Анны Иоанновны, который был раскрыт, а организаторы и участники – министр Артемий Волынский, архитектор Петр Еропкин, советник адмиралтейской конторы Андрей Хрущев – казнены.
Сама Анна Иоанновна не отличалась талантом управления государством. Большую часть императорского времени царица тратила на увеселения – создание маскарадов, проведение балов и на охоту. При дворе императрицы содержалось около сотни карликов и гигантов, шутов и шутниц. В истории того времени зафиксирована юмористическая свадьба, устроенная при дворе царицы между князем Михаилом Голицыном-Квасником и уроженкой Калмыкии Авдотьей Бужениновой. Анна Иоанновна благоволила театральному искусству. Во время ее правления в России началась мода на итальянскую оперу, был построен театр на 1000 мест, открыта первая балетная школа.
Внешняя политика
Делами внешней политики занимался А. Остерман, который в 1726 году уже добился мирного договора с Австрией. Благодаря победе России в военном конфликте с Францией за польское наследие, в 1934 году в Варшаве на престол был возведен король Август III. Четырехлетняя война с Турцией закончилась в 1739 году на невыгодных для России условиях, подписанных в Белграде.
Личная жизнь
В 1710 году Анна вышла замуж за герцога Курляндии Фридриха Вильгельма. В честь свадьбы Петр I устроил торжество, которое продлилось более 2 месяцев. Во время пиров знать пресыщалась едой и вином. Перед поездкой домой герцог занемог, но не придал значения недугу. Выехав экипажем, Вильгельм скончался в первый же день поездки. Не имея возможности возвратиться к родным, Анна Иоанновна вынуждена была поселиться в Курляндии.
Придворные были враждебно настроены против молодой вдовы, и единственным другом, а затем и фаворитом герцогини стал российский резидент Петр Михайлович Бестужев-Рюмин. В 1926 году Анна намеревалась выйти замуж за графа Морица Саксонского, но свадьбу расстроил князь Александр Меншиков, который планировал сам стать герцогом Курляндии.
В 1727 году князь был отозван в Россию, а новым фаворитом Анны стал Эрнст Иоганн Бирон. Предполагается, что будущая российская императрица родила от Бирона сына. Своего фаворита Анна Иоанновна забрала позднее в Россию и сделала соправителем.
Смерть
Императрица Анна Иоанновна скончалась 17 октября (по ст.ст.) 1740 г. в Санкт-Петербурге. Причиной смерти царицы стала почечная болезнь. Могила царицы находится в Петропавловском соборе. В завещании престолонаследником императрица указала потомков ее родной сестры Екатерины Мекленбургской.
Память
События XVIII века представляют интерес не только для историков, но и для кинематографистов. Не раз биография императрицы Анны становилась основой сюжета исторических документальных или художественных фильмов. В 80-е годы в фильмах «Баллада о Беринге и его друзьях», «Демидовы», « » роль Анны Иоанновны исполняли актрисы , Мария Полицеймако.
В многосерийном цикле «Тайны дворцовых переворотов. Россия, XVIII век», который вышел на экраны в начале 2000-ных годов, царицу Анну сыграла , а в 2008 году ее роль исполнила .
Недавно дочитала замечательный роман В.С.Пикуля «Слово и дело». Произведение состоит из двух томов: «Царица престрашного зраку» и «Мои любимые конфиденты». События, описываемые в книге, относятся ко временам дворцовых переворотов, «верховников» и печальной памяти страшной «бироновщины». Это роман о годах правления императрицы Анны Иоановны – страшном и жестоком времени для русского народа. Вот что пишет об императрице Валентин Саввич:
«В каждой отрицательной личности я всегда пытаюсь найти черты, близкие к положительным, без наличия которых любое историческое лицо будет выглядеть сухой и надуманной схемой. Приступая к написанию этой хроники, я напрасно искал такие черты в Анне Кровавой, – я не нашел их! Это я сообщаю здесь к тому, чтобы читатель не заподозрил меня в умышленном очернении монархии.
Я как раз не принадлежу к числу тех людей, которые считают всех монархов круглыми дураками и мрачными злодеями, озабоченными лишь одной мыслью – как бы напакостить трудовому народу? Спору нет, русские самодержцы не принадлежали к лучшей части русского общества. Но все-таки нельзя не отметить боевой активности Петра I, стойкого патриотизма Елизаветы, дальновидности разума Екатерины II, даже в сумбурной натуре Павла I легко отыскать черты благородных порывов… Я не очернил Анну Кровавую, ибо трудно очернить то, что от природы является черным!
В моем понимании, Анна Кровавая – это грязная, глупая бабища, насыщенная злобой и пороками; все эти качества таились под спудом в митавской тишине и поперли разом наружу, когда она достигла власти над миллионами рабов. Чванство и самодовольство заменяли в ней чувство патриотизма. Царствование ее как бы строго обвеховано двумя социально острыми моментами русской истории – «разодранием» кондиций в 1730-м и казнью «страстотерпцев» Волынского в 1740 году. Первый акт повернул русскую жизнь вспять – ограничить власть монархии феодалам-князьям не удалось. Анна Кровавая явилась на троне подлинным воплощением классического самодержавия, страшного централизма власти своего Кабинета, который она превратила как бы в пристройку к своей спальне, и Россия была буквально задушена в осьминожьих объятиях бюрократии.
Когда судили Бирона, ему ставили в вину издевательство над человеческим достоинством. В обвинении говорилось «о частых (при дворе) заведенных до крови драках и о других мучительствах и безстыдных мужеска и женска пола обнажениях и иных скаредных меж ними, его вымыслом произведенных, пакостях, уже и то чинить их заставливал и принуждал, что натуре противно…».
Но обвиняли-то в этом деле Бирона напрасно! Все мерзости и весь тот срам, которые, как писали судьи, «объявлять нам стыдно и непристойно», придумала в забаву себе Анна Кровавая, а фаворит при сем только присутствовал… По сути дела, Бирона осуждали за то, что свершил не он сам, а императрица вкупе с ним и ему подобными.
Анна Кровавая – дикая барыня на престоле российском!
Прожорливая и жадная скотина, жаждущая низменных наслаждений, крови врагов, славословия поэтического и политического, желающая вина с бужениной и бесстыдной лести…»
Так же хочу привести описание фаворита и негласного соправителя Анны Иоановны графа Бирона:
«Один из правнуков Бирона, русский историк-архивист Федор Бюлер, писал о своем предке безо всякого уважения: «Это был тип наемника, извлекавшего выгоды из того положения, на которое его поднял слепой случай, и имевшего притом все пороки своей эпохи». Бирон явился в Россию робким и тихим малым, рассчитывая поскорее урвать свою долю от положения любовника богатой дамы и тут же смыться. Тогда он на каждый поклон отвечал двумя, а первые взятки брал с опаскою. Это не был еще тот Бирон, который чумою вошел в нашу историю. Но его подхватили и понесли вперед русские вельможи. Двор царицы развратил его, и Бирон вдруг с удивлением обнаружил, что бежать из России никуда не надо, а лучшей страны для грабежа и не найти. Русская знать – вот истинная виновница его возвышения! Это она, подхалимствуя перед ним, создала питательную среду для развития опасных микробов властолюбия и ненасытности герцога. Немцы лишь в какие-то редкие моменты поддерживали Бирона, он был не всегда удобен для них, как выскочка. Выдвигали же его в основном русские вельможи, и это надо помнить!
Но Бирон и не был прирожденным злодеем, каким его по традиции принято представлять. Сын жестокого века, он и был жесток в нормах своего времени. Рядом с ним находились русские баре, которые творили над крепостными гораздо большие зверства, нежели этот незваный пришелец. Я уверен: если бы Анна Кровавая имела своим фаворитом не курляндца, а кого-либо из русских дворян, зверств было бы ничуть не меньше, а может быть, даже и больше… Восемнадцатое столетие вообще херувимов не порождало!» «…»
«На самом же деле при объективном Суде Истории герцога надо пересадить на скамью свидетелей, а скамья подсудимых должна быть занята Анной Кровавой. Осуждая русское самодержавие, можно за компанию с ним осудить и Бирона, но не больше того!»
Книга интереснейшая, я ее читала взахлеб.
Кстати по мотивам этого романа снят сериал «Тайны дворцовых переворотов», тоже очень увлекательный.
Сыны Отечества! – в слезах
Ко храму древнего Сампсона;
Там, за оградой, при вратах
Почиет прах врага Бирона.
Кондратий Рылеев
Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
Гаврила Державин
Теперь, когда императрицы не стало, я испытываю некоторое облегчение. Мало того, я чувствую, что следует даже изменить форму общения с читателем. Если я раньше писал, то сейчас желаю привлечь читателя к собеседованию со мною. Соответственно, изменяется и архитектоника последней моей летописи…
Прежде всего я хотел бы объяснить свое отношение к Анне Кровавой, времени которой посвящена эта книга. В каждой отрицательной личности я всегда пытаюсь найти черты, близкие к положительным, без наличия которых любое историческое лицо будет выглядеть сухой и надуманной схемой. Приступая к написанию этой хроники, я напрасно искал такие черты в Анне Кровавой, – я не нашел их! Это я сообщаю здесь к тому, чтобы читатель не заподозрил меня в умышленном очернении монархии.
Я как раз не принадлежу к числу тех людей, которые считают всех монархов круглыми дураками и мрачными злодеями, озабоченными лишь одной мыслью – как бы напакостить трудовому народу? Спору нет, русские самодержцы не принадлежали к лучшей части русского общества. Но все-таки нельзя не отметить боевой активности Петра I, стойкого патриотизма Елизаветы, дальновидности разума Екатерины II, даже в сумбурной натуре Павла I легко отыскать черты благородных порывов… Я не очернил Анну Кровавую, ибо трудно очернить то, что от природы является черным!
В моем понимании, Анна Кровавая – это грязная, глупая бабища, насыщенная злобой и пороками; все эти качества таились под спудом в митавской тишине и поперли разом наружу, когда она достигла власти над миллионами рабов. Чванство и самодовольство заменяли в ней чувство патриотизма. Царствование ее как бы строго обвеховано двумя социально острыми моментами русской истории – «разодранием» кондиций в 1730-м и казнью «страстотерпцев» Волынского в 1740 году. Первый акт повернул русскую жизнь вспять – ограничить власть монархии феодалам-князьям не удалось. Анна Кровавая явилась на троне подлинным воплощением классического самодержавия, страшного централизма власти своего Кабинета, который она превратила как бы в пристройку к своей спальне, и Россия была буквально задушена в осьминожьих объятиях бюрократии.
Когда судили Бирона, ему ставили в вину издевательство над человеческим достоинством. В обвинении говорилось «о частых (при дворе) заведенных до крови драках и о других мучительствах и безстыдных мужеска и женска пола обнажениях и иных скаредных меж ними, его вымыслом произведенных, пакостях, уже и то чинить их заставливал и принуждал, что натуре противно…».
Но обвиняли-то в этом деле Бирона напрасно! Все мерзости и весь тот срам, которые, как писали судьи, «объявлять нам стыдно и непристойно», придумала в забаву себе Анна Кровавая, а фаворит при сем только присутствовал… По сути дела, Бирона осуждали за то, что свершил не он сам, а императрица вкупе с ним и ему подобными.
Анна Кровавая – дикая барыня на престоле российском!
Прожорливая и жадная скотина, жаждущая низменных наслаждений, крови врагов, славословия поэтического и политического, желающая вина с бужениной и бесстыдной лести… В своем роде – Салтычиха, только иных масштабов: Салтычиха владела деревеньками и забила насмерть 100 душ, Анна Кровавая получила власть над гигантской страной и забивала верноподданных тысячами…
Впрочем, оставим ее лежать в гробу, над которым сейчас смехотворно колышутся украшения шутовских маскарадов.
Поговорим лучше о Бироне, который стал управлять Россией, не имея русского подданства!
Теперь, когда императрицы не стало, я испытываю некоторое облегчение. Мало того, я чувствую, что следует даже изменить форму общения с читателем. Если я раньше писал, то сейчас желаю привлечь читателя к собеседованию со мною. Соответственно, изменяется и архитектоника последней моей летописи...
Прежде всего я хотел бы объяснить свое отношение к Анне Кровавой, времени которой посвящена эта книга. В каждой отрицательной личности я всегда пытаюсь найти черты, близкие к положительным, без наличия которых любое историческое лицо будет выглядеть сухой и надуманной схемой. Приступая к написанию этой хроники, я напрасно искал такие черты в Анне Кровавой, – я не нашел их! Это я сообщаю здесь к тому, чтобы читатель не заподозрил меня в умышленном очернении монархии.
Я как раз не принадлежу к числу тех людей, которые считают всех монархов круглыми дураками и мрачными злодеями, озабоченными лишь одной мыслью – как бы напакостить трудовому народу? Спору нет, русские самодержцы не принадлежали к лучшей части русского общества. Но все-таки нельзя не отметить боевой активности Петра I, стойкого патриотизма Елизаветы, дальновидности разума Екатерины II, даже в сумбурной натуре Павла I легко отыскать черты благородных порывов... Я не очернил Анну Кровавую, ибо трудно очернить то, что от природы является черным!
В моем понимании, Анна Кровавая – это грязная, глупая бабища, насыщенная злобой и пороками; все эти качества таились под спудом в митавской тишине и поперли разом наружу, когда она достигла власти над миллионами рабов. Чванство и самодовольство заменяли в ней чувство патриотизма. Царствование ее как бы строго обвеховано двумя социально острыми моментами русской истории – «разодранием» кондиций в 1730-м и казнью «страстотерпцев» Волынского в 1740 году. Первый акт повернул русскую жизнь вспять – ограничить власть монархии феодалам-князьям не удалось. Анна Кровавая явилась на троне подлинным воплощением классического самодержавия, страшного централизма власти своего Кабинета, который она превратила как бы в пристройку к своей спальне, и Россия была буквально задушена в осьминожьих объятиях бюрократии.
Когда судили Бирона, ему ставили в вину издевательство над человеческим достоинством. В обвинении говорилось «о частых (при дворе) заведенных до крови драках и о других мучительствах и безстыдных мужеска и женска пола обнажениях и иных скаредных меж ними, его вымыслом произведенных, пакостях, уже и то чинить их заставливал и принуждал, что натуре противно...».
Но обвиняли-то в этом деле Бирона напрасно! Все мерзости и весь тот срам, которые, как писали судьи, «объявлять нам стыдно и непристойно», придумала в забаву себе Анна Кровавая, а фаворит при сем только присутствовал... По сути дела, Бирона осуждали за то, что свершил не он сам, а императрица вкупе с ним и ему подобными.
Анна Кровавая – дикая барыня на престоле российском!
Прожорливая и жадная скотина, жаждущая низменных наслаждений, крови врагов, славословия поэтического и политического, желающая вина с бужениной и бесстыдной лести... В своем роде – Салтычиха, только иных масштабов: Салтычиха владела деревеньками и забила насмерть 100 душ, Анна Кровавая получила власть над гигантской страной и забивала верноподданных тысячами...
Впрочем, оставим ее лежать в гробу, над которым сейчас смехотворно колышутся украшения шутовских маскарадов.
Поговорим лучше о Бироне, который стал управлять Россией, не имея русского подданства!
После смерти Петра II снова решался вопрос о престоле. Князь Алексей Григорьевич Долгорукий потребовал престола для своей дочери и показал "некое письмо, якобы Петра II завет". Но на это письмо не обратили никакого внимания, равно как на предложение об избрании на престол монахини г Елены, сделанное неизвестно кем. Кончина Петра II - последнего Романова по мужской линии - все-таки застала всех врасплох. Дмитрий Михайлович Голицын объявил, что род Петра I пресекся и справедливость требует, чтобы преемник был найден из старшей линии - царя Иоанна Алексеевича. Было принято решение пригласить на трон 37-летнюю Анну, герцогиню Курляндии. Однако Верховный тайный совет хотел ограничить власть Анны. Голицыны долго думали о путях ограничения власти будущей императрицы. Написали "Кондиции", то есть условия правления. Их подписали канцлер граф Гавриил Головкин, князь Михаил Голицын, князь Василий Долгорукий, князь Дмитрий Голицын, князь Алексей Долгорукий и Андрей Остерман (их стали называть "верховниками"). "Птенцы" Петра I были в отчаянии. Их не оказалось у власти: кто был в ссылке, кто уже умер. К кормилу государства пробрались только Долгорукие, Голицыны, граф Гавриил Головкин да Андрей Остерман. Таким образом, среди членов Верховного тайного совета не было продолжателей дела Петра Великого. После ссылки Меншикова и смерти Петра II свободно вздохнул Феофан Прокопович. У Феофана были последователи в лице Антиоха Кантемира - сына молдавского господаря, Василия Татищева и других. Их активно поддерживал казанский губернатор Артемий Волынский. Многие члены Сената, генералитета, виднейшее дворянство (до 500 человек) были недовольны решением знати, пригласившей на российский престол герцогиню Курляндии. 10 февраля 1730 г. было получено известие, что Анна Иоанновна находится уже недалеко от Москвы. На следующий день Анна объявила себя полковником Преображенского полка и капитаном кавалергардов. Это было явным нарушением условий "верховников", но Верховный тайный совет на это нарушение не отреагировал. 15 февраля состоялся торжественный въезд Анны в Москву. В Успенском соборе совершилось принятие присяги. Однако даже после восшествия Анны на престол Тайный совет действовал и решал дела без императрицы. ...Наступило 25 февраля 1730 г., когда Анне Иоанновне были поданы "Кондиции" "верховников". Анна с гневом разорвала их и одним движением своих рук достигла восстановления самодержавия. Благородное шляхетство, испугавшись перспективы иметь "восемь тиранов вместо одного деспота", накануне предложило Анне неограниченное самодержавие при одном условии, чтобы их "услуга" не была бы забыта. Анна исполнила просьбу своих подчиненных. Русский историк С.М.Соловьев пишет, что Анна была "свободна и одарена всеми способностями, нужными для трона". Позволим себе здесь не согласиться с мнением авторитетного историка и обратиться к другим источникам. Что же представляла собой Анна Иоанновна? Вот две характеристики, набросанные ее современниками по первому впечатлению в разные периоды жизни Анны. Камер-юнкер Берхгольц (при герцоге Голштинии), большой мастер метких характеристик, рассказывает: "Она (герцогиня Курляндская) приняла его высочество очень ласково... Герцогиня - женщина живая и приятная, хорошо сложена, не дурна собой и держит себя так, что чувствуешь к ней уважение". Это описание относится к 1724 г. Через шесть лет Анна Иоанновна произвела на графиню Наталью Шереметеву - невесту Ивана Алексеевича Долгорукого совсем другое впечатление: "...Престрашного была взору. Отвратное лицо имела, так была велика, когда между кавалеров идет, всех головою выше и чрезвычайно толста..." За шесть лет едва ли Анна могла так измениться. Видимо, графиня Шереметева была ближе к истине. Анна, по признанию русских историков, имела богатырскую фигуру и грубый мужской голос, который пугал даже гвардейцев. Это была тяжелая натура, к тому же не смягченная ни сердечным отношением к ней окружавших ее в детстве людей, ни последующей жизнью в Курляндии. Мать ее - Прасковья Федоровна Салтыкова, властная, вздорная ханжа и злой человек, деспотически обращалась с дочерью. Брак по политическому расчету Петра I, а не по внутреннему влечению не принес Анне счастья, да к тому же он был непродолжительным. Муж Анны - Фридрих Вильгельм умер на пути в Курляндию после свадьбы от чрезмерного принятия спиртного. Затем у Анны началось горькое вдовье положение с опасением, что в Курляндии поляки отберут ее имения. К тому же родственники в России не хотели понимать положения Анны. Ей запретили, например, выходить замуж за Морица Саксонского, кандидата в герцоги Курляндские. Санкт-Петербург, как уже было сказано, отозвал от нее ее любовника Петра Михайловича Бестужева-Рюмина. Анне приходилось перед всеми заискивать, всем угождать, писать к "неблагодарным рабам" - Меншикову, Долгоруким и другим. У Анны во дворце всегда стояло заряженное ружье, из которого она стреляла из своего окна по птицам. Особенно Анна любила стрелять по воронам. Стрельбой Анна занималась в знаменитом манеже Эрнста Бирона, где она также ездила верхом, не столько из любви к верховой езде, сколько из желания не расставаться со своим новым любовником. Особенно Анна любила послеобеденное время. Обычно она ложилась на кровать и после часового отдыха, открыв дверь в соседнюю комнату, кричала фрейлинам из знатных, титулованных фамилий: "Ну, девки, пойте!". Не прочь она была позабавиться кривлянием шутов и послушать болтливых рассказчиц. Как бы желая отомстить "неблагодарным рабам" и унизить родовую знать, Анна превращала титулованных сановников в форменных шутов. Таковыми стали князь Н.Ф.Волконский, князь М.А.Голицын (внук В.В.Голицына, любимца Софьи), граф А.П.Апраксин. Голицын насильно был разведен и женат на уродливой камчадалке в Ледяном доме. Своеобразная благо-дарность роду Д.М. Голицына за мысль возвести Анну на престол. Часто Анна занималась рукоприкладством. Это относилось ко всем сословиям, в том числе и к царствующей семье. Сравнительно "милостивым" наказанием при Анне считалось урезывание языка, вырывание ноздрей, битье кнутом. В застенках Тайной канцелярии жестоко действовал Андрей Иванович Ушаков. Людям, попадавшим в застенок, выламывали руки, ломали спины, сажали на кол или обезглавливали часто лишь за то, что они, занимая высокие посты в государстве, осмеливались не соглашаться со взглядами "великолепного" Бирона, из "курляндской каналий" превратившегося в вершителя судеб России. Слова "политическая смерть" при Анне перестало быть пустым звуком. Ссылаемых в Сибирь с лишением всех прав предварительно уродовали и давали им другие фамилии и имена, чтобы никогда их затем нельзя было узнать и восстановить в правах. Да и сами ссыльные упорно умалчивали о своих прежних титулах, так как хорошо знали дикие нравы императрицы. Примером тому была судьба Долгоруких. Прапорщик Семеновского полка А.И.Шубин, первая "пассия" Елизаветы Петровны, был сослан на Камчатку с изменением имени и в изуродованном виде. Рассказывают, что Елизавета по воцарении вспомнила о своем возлюбленном и приказала возвратить его. Посланный за Шубиным семеновский офицер Булгаков объехал все тюрьмы Сибири и пришел в отчаяние: следы Шубина пропали. В одном из острогов в присутствии арестантов Булгаков с горечью заметил: "Что же я скажу государыне Елизавете Петровне?". "Разве теперь вступила на престол Елизавета Петровна?" - спросил кто-то из толпы арестантов. Это был Шубин, так и не опознанный Булгаковым. Анне никто не отказывал в уме, но он проявлялся всегда слишком грубо. Впрочем, ума этого все же не хватало у Анны настолько, чтобы брезговать нелепейшей лестью, которую ей расточали придворные. Она, например, с большим удовольствием слушала составленную в ее честь кантату, где, между прочим, говорилось о добродетельной божественной царствующей императрице. При надменности и высокомерии Анна была непостоянна и скрытна. По выражению лица было трудно судить об ее чувствах и мыслях. Были две причины этого непостоянства Анны. Первая - это слепое подчинение воле Эрнста Бирона, который мог заставить Анну изменить любое решение или навязать его. Известно, с какой неохотой, но все же пожертвовала она Артемием Волынским в угоду Бирону. С другой стороны, скрытность была выражением недоверия Анны к ее "неблагодарным рабам". В общем, в лице Анны Иоанновны на русском престоле царствовала женщина с типичными чертами крепостницы-помещицы, каких немало было в это время в различных уголках России. С ореолом борцов за свободу России пошли на эшафот такие всесильные в прошлом вельможи, как Долгорукие, Голицыны, Волынские. Анна решила окружить себя близкими и преданными людьми, для чего первым делом 4 марта 1730 г. уничтожила Верховный тайный совет и подняла роль Сената, состоявшего из 21 человека. 5 марта сенаторы присягнули императрице. В 1731 г. Волынскому последовало назначение на Украину, в корпус. По пути он заехал в Москву. Здесь ему пришлось оправдываться за самоуправство в губерниях, за лишние поборы. Анна и Бирон чувствовали, что следовало окружить себя умными и деятельными людьми, но не из числа русских. Так они и сделали. Во внутренних и внешних делах их опорой был А.И.Остерман, в военных - Б.Х.Миних, по регулированию придворных дел - Ф.К. Левенвольде. Затем началось приближение знатных, но неопасных русских людей (Черкасских, Головиных, Салтыковых). Бирон был пожалован в обер-камергеры, как бы наследуя фавориту прежнего царствования князю И.А.Долгорукому. Уже в мае 1730 г. иностранные министры заметили, что Бирон и Левенвольде управляют императрицей, а за ними стоит Остерман, который управляет империей. Анна Иоанновна начала давать роскошные балы, которые сменялись маскарадами. Войны не было. Куда же шли деньги? На фаворитов и на бесконечные увеселительные мероприятия. Некоторые русские вельможи и военачальники высказывали неудовольствие по поводу придворной роскоши. С ними быстро расправлялись. В марте 1731 г. была воссоздана Тайных розыскных дел канцелярия, которую возглавил генерал А.И.Ушаков. 12 октября Анна Иоанновна организовала новый верховный государственный орган - Кабинет министров, который состоял из трех кабинет-министров. Этот орган являлся официальным советом при императрице. В начале 1732 г. Императорский двор из Москвы переехал в Санкт-Петербург. В старой столице остался генерал-предводитель московской Сенатской конторы Семен Андреевич Салтыков - главнокомандующий, обер-гофмейстер. {1 В конце 1731 г. к прусскому двору был отправлен Павел Иванович Ягужинский. Графа Алексея Петровича Бестужева-Рюмина императрица отправила резидентом в Данию. После смерти Августа II в Речи Посполитой высоко поднялся архиепископ Гнезенский Федор Потоцкий, приверженец бывшего польского короля Станислава Лещинского. Анна Иоанновна направила в Варшаву "грозную" грамоту, требуя исключения Лещинского из чис-ла кандидатов на польский престол. Русским войскам под командованием генерал-аншефа Петра Петровича Леси (Ласси) было приказано направиться в Польшу, а генерал-фельдмаршалу Бурхарду Кристофу Миниху находиться под Данцигом. Под угрозой вторжения русских войск королем Польши был избран Август III. С целью нейтрализации действий Турции Россия и Иран в январе 1732 г. подписали Рештский договор (Иран) о совместных военных действиях против этой страны. Россия уступила Ирану провинции Гилян, Мазендеран, Астрабад. Взамен иранцы предоставили россиянам торговые льготы. Через три года диалог между странами был продолжен. За участие в войне с Турцией Россия Возвращала Ирану Баку и Дербент (Гянджинский договор). В 1735 г. началась война России с Турцией и Крымским ханством. Военные планы русского командования предусматривали захват Азова и поход в Крым. На следующий год, в марте, Миних лично начал осаду Азова. Продолжил ее фельдмаршал Леси. Затем Миних возглавил Днепровскую армию и направился в Крым. 20 мая Миних доносил императрице уже из Крыма, что им взяты Перекоп, Козлов (Евпатория), Бахчисарай. Он получил известие от Петра Леси о взятии Азова и Кинбурна. Из-за недостатка провианта русская армия покинула Крым и отправилась к Днепру. В кампании 1737 г. Миних довольствовался взятием Очакова. Леси же в этом году совершил поход на крымских татар. 12 июля русские войска в 29 километрах от Карасу-Базар разбили татар. 14 июля Леси снова победил неприятеля перед Карасу-Базаром и выжег этот город. В 1738 г. Леси вновь захватил и разорил Перекопскую крепость в Крыму. На следующий год Миних отправился походом в Молдавию. Турки бежали за Дунай, татары - за Днестр. 1 сентября русский авангард вступил в Яссы. Молдавская депутация признала русскую императрицу государыней Молдавии. Но в это время Австрия (бывшая союзница России) заключила мир с Турцией. Россия также начала искать мира. Французы выступили посредниками. В 1739 г. в Белграде Россия и Турция заключили мир. Кабарда объявлялась нейтральной территорией между этими странами. Таким образом, война с Турцией, которая стоила России 100 тысяч человеческих жизней и огромных денежных средств, окончилась. Азов был возвращен России. После смерти Гавриила Ивановича Головкина Андрей Иванович Остерман стал первым кабинет-министром. Жалованье его составляло 6 тысяч рублей в год. К 1739 г. относится написание Василием Никитичем Татищевым первой русской истории. Его заслуга состоит в том, что он начал дело фундаментально: собрал материалы, подверг их критике, свел летописные известия, снабдил их географическими, этнографическими и хронологическими примечаниями. Татищев был также первым исследователем русского права. В этот же период в Академии наук начали проявляться выдающиеся способности Михаила Васильевича Ломоносова. Выделялся также своим умом, образованием и поэтическим даром Василий Кириллович Тредиаковский. 1740 год начался в Санкт-Петербурге приготовлением к торжествам, хотели отпраздновать заключение мира с Турцией. 14 февраля перед Зимним дворцом под командой генерал-майора Густава Бирона (брата фаворита императрицы) было построено 20 тысяч войск. В этих торжествах приняла участие императрица. В царствование Анны высоты величия достиг и Артемий Петрович Волынский. Он стал кабинет-министром. Волынский хотел и здесь быть первым, за что его возненавидели Остерман и Бирон. Алексей Михайлович Черкасский постарался удалиться от Волынского, который выступал с обвинительными речами против немцев, был резок, откровенен. Эрнст Иоанн Бирон потребовал суда над Волынским. Анна согласилась. Вскоре Артемия Петровича судили, допрашивали, страшно истязали, вырезали язык, а затем казнили (Впоследствии декабристы избрали его своим кумиром; он символизировал для них русский патриотизм). Были жестоко наказаны также П.М.Еропкин и А.Ф. Хрушов (им отсекли головы); Ф.И. Соймонова и Эйхлера били кнутом, а затем сослали в Сибирь. 5 октября 1740 г. Анне Иоанновне за обедом сделалось дурно. 16 октября, будучи тяжело больной, она подписала завещание в пользу Э.И.Бирона, составленное Остерманом. Умерла Анна 17 октября. На другой день после смерти императрицы был опубликован написанный А.П. Бестужевым-Рюминым (врагом Остермана) устав о регентстве Бирона, в котором указывалось; на его полновластие в России до исполнения Иоанном (внуком Екатерины, сестры Анны Иоанновны) 17-летнего возраста. Даже Бирон, узнав об этом завещании, оторопел. Анна Иоанновна вошла в историю под именем Кровавой, а период ее правления назван бироновщиной.