История мореплавания полна трагических страниц. Горькая чаша не обошла стороной и российский флот. Одной из "печальных случайностей" стала гибель броненосной лодки "Русалка" со всем экипажем во время шторма в 1893 году при переходе из порта Ревель в Гельсинфорс (Хельсинки).

Броненосная лодка "Русалка"

Жизнь "Русалки"

Политическое напряжение, вызванное попытками Англии не допустить доминирования России после поражения в Крымской войне, привело к неминуемому кризису во всем мире. Появление русских маршевых рот в Средней Азии и английской экспансии в Афганистане, крейсеров Российской империи на британских коммуникациях и подписание Русско-китайского договора, а также угроза появления британского флота на Балтике - все это потребовало от русских морских руководителей принятия новой кораблестроительной программы и создания серии броненосцев, способных защитить от неприятеля подходы к Санкт-Петербургу.

В ходе реализации "броненосной" программы Морское Адмиралтейство 14 января 1865 года подписало контракт с подрядчиком Кудрявцевым о постройке двух броненосных башенных кораблей из железа. За основу был взят проект боевого корабля шифр "F" английской фирмы "Митчелл и К°", полностью переработанный инженерами МТК. 29 мая 1865 года на стапелях Галерного острова судостроители произвели закладку килей для кораблей, которые впоследствии получили названия "Русалка" и "Чародейка", что вызвало скандал со стороны православной церкви, которая в результате отказалась освящать корабли с языческими наименованиями.

31 августа 1867 года корабли были спущены на воду, а уже весной 1869 года были готовы к плаванию. Корпуса кораблей типа "Русалка" были построены по клетчатой системе с двойным дном. Киль набирался из листов размером 610 на 14 мм, шпангоуты - из "углового" железа 102 на 76 на 10 мм. Люки на верхней палубе с комингсами имели высоту 457 мм и снабжались 25 мм боевыми железными и штормовыми деревянными крышками. Форштевень оканчивался тараном с выступом 1,4 м. Броня бортового пояса состояла из двух рядов плит и имела толщину 1,7 м в воде, 95 мм в носу и 83 мм в корме.

Для защиты от заливания верхней палубы, располагавшейся на расстоянии чуть больше полуметра от ватерлинии, проектом предусматривалось устройство откидного фальшборта по всему периметру палубы. Однако эффективность такого механизма в дальнейшем не подтвердилась, и фальшборт в 1867 году был снят, а для удобства управления между башенными орудиями был установлен мостик шириной 3,6 м с узкими поперечными площадками для "походных фонарей" и "бросания лота". По краям мостика размещались спасательные шлюпки: десятивесельный катер, шестивесельный вельбот и двухвесельные ялики. Комингсы люков между башнями были доведены до уровня мостика, фальшборт был заменен леерным ограждением.

После серии ходовых испытаний для броненосной лодки "Русалка" началась боевая служба под командованием адмирала Бутакова.

Одновременно с техническим прогрессом военный корабль "Русалка" совершенствовал свои мореходные качества и модернизировал вооружение. В 1871 году орудия главного калибра были заменены на нарезные орудия калибром 229 мм, претерпела изменения также установка противоминной артиллерии. В 1891 году было произведено переоснащение котлов. Но в 1869 году с броненосной лодкой "Русалка" произошла авария, указывающая на опасность плавания монитора и несовершенства ее водоотливной системы. Событие стало началом поисков совершенных систем в вопросах непотопляемости адмиралом Макаровым - великим знатоком кораблестроения.

С 1892 года броненосные лодки "Русалка" и "Чародейка" были отнесены к классу броненосцев береговой обороны. Корабли, находившиеся в длительных походах, стали привычными на Балтике, что и способствовало гибели броненосной лодки "Русалка". 7 сентября 1893 года, покинув порт Ревель, броненосный корабль взял курс на Гельсинфорс на зимнюю стоянку. Через несколько часов на море поднялся сильнейший шторм с силой до 8 баллов, в результате чего корабль был залит волнами. Система водоотлива не справилась со своей задачей, и броненосная лодка "Русалка" ушла на дно Балтийского моря.

Памятник погибшим морякам броненосной лодки "Русалка" в Таллине

Технические характеристики броненосной лодки "Русалка"

Вооружение:
Орудия 229 мм - 4;
Орудия 87 мм - 8;
Орудия - 37 мм - 5.

Гибель "Русалки"

1 февраля 1892 года броненосная лодка "Русалка" перечислена в разряд броненосцев береговой обороны. Входила в состав учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота. В 8 часов 40 минут 7 сентября 1893 года броненосец "Русалка" под командованием капитана 2 ранга В.Х. Иениша вышел из гавани Ревеля, имея приказ следовать в Гельсингфорс и далее в Бьерке соединённо с канонерской лодкой "Туча". В пути, в районе Ревельштейнского плавучего маяка, из-за девятибалльного шторма и тумана корабли потеряли друг друга из вида. Командир лодки "Туча" капитан 2 ранга Н.М. Лушков вопреки приказу следовать соединённо с "Русалкой" принял решение следовать далее и в 15 часов 7 сентября 1893 года "Туча" прибыла в Гельсингфорс.

Лушков в телеграмме командиру учебно-артиллерийского отряда контр-адмиралу П.С. Бурачеку не упомянул об отсутствии "Русалки", а также не доложил об этом командиру Свеаборгского порта. 8 сентября Лушков отправил новую телеграмму Бурачеку с запросом, ожидать ему "Русалку" или следовать в Бьерке, но эта телеграмма не дошла до адресата. В свою очередь, контр-адмирал Бурачек после получения первой телеграммы от Лушкова не предпринял никаких мер для установления судьбы "Русалки" и 8 сентября вышел с оставшимися кораблями учебно-артиллерийского отряда "Первенец" и "Кремль" из Ревеля в Бьерке, куда прибыл утром 9 сентября.

В Бьерке Бурачек также не принял мер по установлению местонахождения "Русалки" и "Тучи". В это время лодка "Туча" находилась на пути из Гельсингфорса в Бьерке. Зайдя в порт Роченсальма, Лушков отправил телеграмму Бурачеку, ждать ли ему "Русалку" или следовать дальше. Получив эту телеграмму 10 сентября, Бурачек запросил Гельсингфорс, прибыла ли туда "Русалка", и только после этого уведомил о пропаже броненосца Главный морской штаб, где уже было известно о судьбе "Русалки" от командиров Свеаборгской крепостной артиллерии, Свеаборгского и Ревельского портов.

Первые сведения о "Русалке" были получены в Свеаборгском порту поздно вечером 9 сентября от гельсингфорсского полицмейстера, который сообщил об обнаружении на одном из островов Кремаре шлюпки с трупом матроса 2 статьи Ивана Прунского. 10 сентября на острове Сандхамн были обнаружены несколько разбитых шлюпок и деревянные обломки, а также другие предметы с броненосца "Русалка", о чём сразу было доложено в Главный морской штаб. 11 октября 1893 года Высочайшим приказом броненосец береговой обороны "Русалка" был исключён из списков кораблей Российского императорского флота. В 1900 году был создан комитет по сбору пожертвований на сооружение памятника броненосцу "Русалка", а к девятой годовщине со дня гибели корабля в Ревельском приморском парке Кадриорг Амандусом Адамсоном воздвигнут монумент в виде бронзового ангела, стоящего на гранитном постаменте с надписью: "Россіяне не забываютъ своихъ героевъ мучениковъ".

В январе 1894 года состоялся военно-морской суд по делу о гибели броненосца "Русалка". В ходе судебного разбирательства были сделаны предположения о причинах гибели корабля, а также выдвинуты обвинения против командира учебно-артиллерийского отряда контр-адмирала П.С. Бурачека и командира канонерской лодки "Туча" капитана 2 ранга Н.М. Лушкова. Приговор суда, объявленный 14 февраля 1894 года, и утверждённый 28 февраля императором Александром III, гласил:

"Контр-адмиралу Павлу Степановичу Бурачеку, 56 лет от роду, за недостаточную осторожность в выборе погоды для отправления броненосца "Русалка" и лодки "Туча" в море, противозаконное бездействие власти и слабый надзор за подчинёнными объявить выговор в приказе, а командира лодки "Туча", капитана 2 ранга Николая Михайловича Лушкова, 39 лет от роду, за неисполнение приказаний начальника по небрежности и за противозаконное бездействие власти отрешить от должности..."

Причины гибели

Писатель К.Г. Паустовский, общавшийся с водолазами Экспедиции подводных работ особого назначения, участвовавшими в поисках затонувшего броненосца, на страницах книги "Чёрное море" (рассказ "Горох в трюме"), выдвинул свою версию катастрофы:

"Осенью над Финским заливом часто проходят короткие бури. Начинаются они в полдень и бушуют до вечера. "Русалке" надо было выйти на рассвете, чтобы проскочить в Гельсингфорс до полудня. Но адмирал приказал выходить в девять часов утра, и броненосец не посмел ослушаться.

По обычной в царском флоте небрежности "Русалка" забыла на берегу деревянные крышки, которыми задраиваются во время шторма входные и световые люки. В десять часов утра сорвался шторм силой в девять баллов. "Русалку" начало заливать.

Когда начался шторм, вся команда спряталась внутри броненосца. Огромные волны били в корму корабля и перелетали через низкую палубу, ломая надстройки. Они вливались в открытые люки и горловины. О том, чтобы выйти на палубу, нечего было и думать - она вся скрылась под бушующими волнами.

Оставшиеся на верхнем мостике командир и штурвальные были крепко привязаны канатами к поручням.

Волны усиливались. Они начали перехлестывать через мостик. Вода попадала в трубы. В закупоренном броненосце, наполнявшемся водой, не хватало воздуха. Тяга в трубах упала, и машина начала сдавать. Это привело к тому, что волны обгоняли корабль и разрушали всё, что находилось на палубе.

Броненосец всё больше и больше набирал воду. Наконец водой залило топки, и машина встала. Тогда "Русалку" повернуло бортом к волне, опрокинуло, и броненосец пошёл ко дну. Ни один человек не выплыл, потому что люди были или привязаны к поручням, или закупорены в стальной коробке броненосца."

Поиски "Русалки"

В июне-августе 1894 года предпринимались попытки поиска затонувшего броненосца "Русалка" с использованием водолазов, тралов и буксируемого самоходным судном воздушного шара с наблюдателями, однако положительного результата они не дали, и 15 августа 1894 года поиски были официально прекращены.

В 1932 году водолазы Экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН), ведшие поиски затонувшей в 1931 году подводной лодки №9, сообщили об обнаружении лежащего на дне корпуса неизвестного корабля. О том, что этот корабль является "Русалкой", сообщалось в статье Л.В. Ларионова "Гибель "Русалки" и её поиски" и в воспоминаниях бывшего руководителя ЭПРОН Н.П. Чикера. И. Гольдман, изучивший архивное дело экспедиции по поиску подводной лодки №9, хранившееся в Центральном Государственном архиве Военно-Морского Флота СССР, не обнаружил в нём сообщений об обнаружении броненосца "Русалка" в 1932 году.

В июле 2003 года эстонское исследовательское судно "Маре" (капитан Велло Мясс) обнаружило на дне Финского залива затонувший корабль, после спуска водолазов опознанный как броненосец "Русалка". Корабль обнаружен южнее района поиска в 1893-1894 годах и места, указанного в статье Ларионова. Броненосец не лежит на грунте, а стоит вертикально на глубине 74 метров, кормой вверх, наполовину погружённый в ил, в 25 километрах южнее Хельсинки. Эстонскими кинодокументалистами снят фильм "Тайна "Русалки".

Загадка "Русалки" - фильм, который так и не был показан в Эстонии.

В конце июля 2003 года в 25 милях южнее Хельсинки эстонская экспедиция под руководством исследователя Велло Мясса обнаружила в финских экономических водах уникальный объект, поиски которого продолжались 110 лет: броненосец береговой обороны Учебно-артиллерийского отряда Российского императорского флота «Русалка». Да-да, того самого пропавшего корабля, памятник которому стал одной из самых ярких достопримечательностей Таллина! Гибель броненосца в сентябре 1893 года унесла жизни всего экипажа из 177 человек.

Когда в 1902 году, на девятую годовщину гибели корабля, в Ревеле был поставлен знаменитый памятник «Русалке», вместе с ним родилась легенда: через сто лет и один год позолоченный крест, которым ангел осеняет все уходящие в море корабли, укажет дорогу к тем, кто лежит в морской пучине. Правда, при одном условии - если к тому времени останется на земле хоть один скорбящий. Может, поэтому, у российских моряков всех поколений сложилась традиция: оказавшись в Ревеле (Таллине), навестить «Русалку», совершая один и тот же обряд. Полагалось обойти памятник вокруг и прочесть все имена членов погибшего экипажа - и офицеров, и простых матросов.

Памятник был установлен в конце июля 1902 года (потом еще около месяца продолжались отделочные работы). С момента установки Таллинской «Русалки» прошел ровно сто один год. Экспедиции Велло Мясса оставалось работать всего пару дней, исследовательское судно «Маре», принадлежащее эстонскому морскому музею, должно было возвратиться в Таллинский порт. Квадрат, который прочесывали эстонские специалисты, был выбран после долгой работы в архивах и представлялся наиболее вероятным местом нахождения «Русалки». Надо ли говорить, что после более чем вековых поисков, производившихся самыми разными командами и отрядами, шансов найти бесследно пропавший корабль было очень немного.

Однако когда на экране сонара появилось темное изображение странной формы, предчувствие подсказало членам экипажа, что «тень золотого креста» указала-таки легендарную могилу. На следующий день штормило, и погружения пришлось отложить. Однако ни о чем другом экипаж думать не мог, снова и снова возвращаясь к разглядыванию сонарных снимков. На глубине в 74 метра кормой вверх, почти вертикально (примерно под тем же углом, под которым держит свой крест ангел над памятником), возвышался мертвый корабль. Первое же погружение эстонских водолазов Кайдо Перемееса и Индрека Острата подтвердило предположение: это «Русалка».

Погружение к "Русалке" в Балтийском море

«Корабль стоит почти отвесно, как тридцатиметровый дом, необычайно глубоко уйдя острым носом в глинистое дно. Мы исследовали корму, левый борт, правый. Стараясь не запутаться во множестве тралов, обмотавших «Русалку», тихо двигались вдоль броненосца и поражались тому, как прекрасно он сохранился. Под сильными прожекторами ярко блестели ходовые винты со специфической формы, изогнутыми лопастями. Мы снимали подводной камерой все, что видели: чистый и крепкий корпус, иллюминаторы, световые люки,» - рассказывают водолазы.

Финнские водолазы на месте крушения "Русалки"

Спустя несколько дней собранные материалы и фотодокументы Велло Мясс передал российскому посольству в Эстонии: «Мы не проникали внутрь корабля, - подчеркнул он. - Подводная могила осталась неприкосновенной. Но собранных сведений достаточно для того, чтобы сделать окончательное заключение. Совпадают все параметры, длина и ширина корабля, равно как и увиденные детали говорят о том, что ошибка практически невозможна. В идентификации «Русалки» нам помогали и финские водолазы, пришедшие к такому же заключению, что и мы. «Русалка» успела пройти две трети пути от Ревеля к Гельсингфорсу, когда случилась трагедия, подводная могила расположена в финских экономических водах. Решать дальнейшую судьбу находки будет российская сторона, это боевой корабль, и члены его экипажа служили на Императорском флоте (Финляндия в те времена, как и Эстония, входила в состав Российской империи)».

Поиски, начатые осенью 1893 года, завершились только к сентябрю 2003. Ровно 110 лет… На третий день после гибели «Русалки», десятого сентября, об ее исчезновении стало известно высшему морскому начальству России, после чего начались поиски. Время было потеряно. Первые неутешительные вести пришли весьма необычным образом - с суши. Гельсингфорский полицмейстер сообщил в Свеаборгский порт, что на берег выбросило шлюпку с трупом матроса. Позже нашлись и остальные шлюпки с «Русалки», пустые и не использовавшиеся (судя по тому, что уключины не были вставлены), их просто смыло волной во время крушения. Гибель боевого корабля в мирное время повергла Россию в шок, по стране прокатилась волна возмущения. Единственный обнаруженный труп, израненное тело матроса Ивана Прунского - очевидно, вахтенного, находившегося в момент катастрофы наверху - ничем не способствовал выяснению причины аварии.

Броненосец "Русалка" и его капитан

В Москве и Петербурге поднялась мощная газетная кампания, было объявлено о сборе пожертвований семьям экипажа броненосца, звучали требования разыскать следы «Русалки». До 16 октября, 37 дней, пятнадцать различных судов прочесывали последний отрезок пути исчезнувшего корабля. Страна ещё надеялась, что кто-то остался в живых. Содержание многих статей сводилось к словам: «Народ должен знать правду». Как впоследствии выяснилось, высочайшим повелением Александр III гораздо раньше констатировал потерю броненосца, и экипаж «Русалки» был вычеркнут из списков отряда.

К небольшому финскому островку прибило только матросскую бескозырку с надписью «Русалка», да много спасательных кругов. Но Россия своих моряков не забыла. В начале лета 1894 года под давлением общественности поиски возобновились, была создана комиссия, рассмотревшая множество предложенных проектов и организовавшая работы. Специальные группы исследовали побережье, Морское министерство дало указание начать активные действия на море. Журналисты того времени возмущались тем, что ход операции держится в тайне, и предполагали, что поиски ведутся спустя рукава. Ни водолазы, ни представители Кронштадского воздухоплавательного отряда, пытавшиеся обнаружить броненосец с воздушных шаров, буксировавшихся небольшими судами, ничего не нашли - и при этом их обязали хранить молчание.

Часть экипажа броненосца

В своих дневниках начала ХХ века один из современников (некто С.Р.Минцлов) сделал любопытную запись. На наш взгляд, она заслуживает дословного цитирования: «6 февраля. Разговаривал с одним из моряков, участвовавшего в поисках (и отыскавшего) погибшаго несколько лет тому назад от собственной ветхости броненосца «Русалку». В городе ходили тогда рассказы, что не подняли ея только оттого, что пришлось бы отдать под суд все высшее морское начальство, до того корпус судна был ветх и так мошеннически был он построен. Моряк подтвердил все дословно. По той же причине погиб в свое время и «Гангут». Моряк этот штурман торговаго флота, человек заслуживающий безусловного доверия, утверждает, что ремонты этих судов, хорошо известных ему, производились на бумаге, на деле же их только перекрашивали снаружи. На «Гангуте» вечно работали машины, выкачивая воду, просачившуюся во все пазы. В точно таком же состоянии, говорят, находится и вся прочая береговая оборона наша, в роде разных «Адмиралов» и «Не тронь меня». Последнее имячко занятное: «не тронь меня, сам развалюсь», - так переиначивают его моряки…»Трудно сказать, чего здесь больше: откровенного «революционного» злопыхательства или неправды. Это история из того же разряда, что и уверения некоторых современных нам российских «специалистов» о том, что броненосный монитор «Русалка» не был освящен при спуске на воду! Дескать, православному духовенству не по нраву пришлись отдающие бесовщиной имена «Русалка» и «Чародейка». Вранье! Одна бабка, получается, сказала, а советская историография добрых семь десятилетий на все лады повторяла идеологически устраивающую ее дурную сказку. Да. Стара была «Русалка», но не стоит преувеличивать ее ветхость. Честный и принципиальный офицер русского флота (а именно таковым был В.Х.Иениш, последний командир броненосца) просто бы не допустил выхода «ветхаго» корабля в этот осенний рейс.

Основным свидетелем и, одновременно, обвиняемым по делу о «Русалке» проходил тридцатидевятилетний капитан второго ранга Николай Михайлович Лушков.
«По мере приближения к Ревельштейнскому маяку ветер и волнение моря усиливались с каждою минутою, - свидетельствует кавторанг. - Сигнал о возвращении, который должен был последовать с броненосца «Русалка», ожидал, и наблюдатели внимательно следили за всеми ее движениями. Конечно, трудно было лодке «Туча» идти против ветра и волнения, но до маяка, в случае приказания, я еще смог бы попытаться сделать это. Ревельштейнский маяк я прошел около 11 часов, и, видя, что броненосец «Русалка» намного отстал от меня, приказал уменьшить ход, так как из-за наступившей пасмурности сигналы, если они и делались в это время, нельзя было разобрать. В 12 часов, ровно в полдень, пошел частый, но мелкий дождь. Сразу наступила мгла, которая пеленой закрыла броненосец, и с тех пор никто его больше не видел. Предоставленный самому себе, я не думал больше о возвращении; при усилившемся ветре (8 баллов) и волнении машины лодки «Туча» не могла бы уже выгрести, да и лодка подвергалась опасности быть залитой... «Туча» взлетала на вершину волны, нос или корма ее по очереди поднималась кверху и потом стремглав как бы летела в пропасть. Одним словом, было такое состояние моря, при котором ни один командир, даже если у него часть команды упадет в море, даже не подумает спасать ее, чтобы не увеличить число и так уже погибших. Чувствуя себя совершенно бессильным при подобных условиях быть чем-то полезным для броненосца «Русалка», я решил дать полный ход машине и все внимание обратил исключительно на сохранение вверенной мне лодки и ста человек команды».

Обвинение с доводами Лушкова не согласилось, и выступивший на суде контр-адмирал Скрыдлов заклеймил его весьма сурово. Если внимательно прочесть текст этой речи, можно почувствовать себя в роли проницательного детектива, улавливающего ряд показательных нюансов адмиральской филиппики. Явно пытаясь приписать командиру «Тучи» все грехи, как того хотелось руководству флота, Скрыдлов все-таки не может задушить в себе взгляд реалиста-моряка, постоянно «снижая» высоту предъявляемых обвинений: «Я не признаю в данном случае таких обстоятельств, которые устраняли бы всякую надежду хотя бы подобрать из воды погибавших людей. Но если бы даже «Туча» не имела возможности оказать прямую помощь, то капитан Лушков, присутствуя при ее гибели, избавил бы флот и все общество от чувства неизвестности о причинах этого ужасного случая... При другом образе действий капитана Лушкова сомнения были бы рассеяны, они уступили бы место чувству сожаления о жертвах неизбежной в морской службе катастрофы. Капитан Лушков объяснил бы нам если не действительную, то, по крайней мере, возможную причину гибели «Русалки» и указал бы место ее гибели».

Начав с заявления о том, что в любых обстоятельствах следовало спасать «Русалку», Скрыдлов заканчивает признанием, что Лушков, останься он на месте, даже действительной причины гибели броненосца не смог бы указать. Однако Лушков был опозорен, суд пришел к выводу, что он повел себя крайне недостойно. Много говорилось и о том, что на борту «Тучи» во время перехода находилась молодая жена кавторанга, которую он рискнул взять с собой. Якобы за ее жизнь больше всего опасался Лушков, «убегая» от терпящего бедствие броненосца. Николай Михайлович был уволен со службы - и никогда на нее не возвратился. В 1979 году автор одной из брошюр И. Гольдман писал: «Некоторые сведения... удалось получить от его (Лушкова) невестки Веры Сергеевны Лушковой, проживавшей в Таллине. Бывший командир «Тучи»... после увольнения с военно-морской службы жил сначала в городе Нахичевань, а позднее работал в Ростове-на-Дону начальником речного порта. Н. Лушков скончался в отделении для умалишенных Кронштадского военного госпиталя...».

«Взвешивая все обстоятельства, можно понять, насколько ограничен для меня был выбор погоды для отправления «Русалки» и «Тучи», когда на шее висели еще «Первенец» и «Кремль» с их старыми котлами, с которыми при их слабых машинах предстояло прокачаться в море не менее 25-30 часов,» - заявил контр-адмирал Бурачек, которому впоследствии объявили выговор.

Комиссия пришла к выводу, что корабль погиб в результате шторма, однако мнения экспертов во многом разделились. Судостроители склонялись к тому, что все случилось из-за остановки машины - «Русалку» могло развернуть бортом к ветру и перевернуть: корпус накренился на один борт и зачерпнул низким бортом большую массу воды, которая затем через открытые люки, а также зазоры башен и дымовых кожухов попала в жилую палубу. В то же время на судебном заседании был зачитан акт недавнего осмотра корабля, где значилось, что «водоотливные средства на броненосце исправны и более чем достаточны, чтобы удалить воду, которая набиралась от течи через броневые болты и т.п.».

Контр-адмирал Скрыдлов полагал, что из-за порчи руля «Русалка» потеряла управляемость, и допускал, что броненосец напоролся на подводную скалу и получил пробоину. Однако для того, чтобы плоскодонная «Русалка» с ее малой осадкой напоролась на камень, он должен был быть очень заметным - и, тем не менее, по какой-то причине упущенным из виду при дневном освещении. Ряд предположений других членов комиссии основывался на том, что корабль погиб в результате взрыва котла или взрыва в артиллерийском погребе. Но были представлены документы о том, что перед самым походом капитан Иениш потребовал выполнить ряд дополнительных работ по механизмам, тогда же на корабль поставили новые котлы.

Ни одна из версий не была полностью удовлетворительной, к тому же существовали некоторые таинственные обстоятельства. История с люками, например, до сих пор остается загадкой. Судя по тому, что «Русалка» не могла догнать «Тучу», она шла с закрытыми люками. Об этом же говорит то, что тела членов экипажа (кроме тела вахтенного) не были найдены - равно как и предметы из внутренних помещений броненосца. Но Константин Паустовский, например, пишет: «По обычной в царском флоте небрежности «Русалка» забыла на берегу деревянные крышки, которыми задраиваются во время шторма входные и световые люки». Кстати, дальше, противореча себе, знаменитый писатель объясняет: «Волны усиливались, они начали перехлестывать через мостик. Вода попала в трубы. В закупоренном броненосце, наполнявшемся водой, не хватало воздуха. Тяга упала...».

Причиной гибели броненосца комиссия назвала совокупность обстоятельств: недостаточно правильную оценку погодных условий перед выходом в море; поздний выход «Русалки» из порта и - третье - нерешительность кавторанга Иениша, который мог повернуть обратно, увидев признаки надвигающегося шторма. Таким образом, в утвержденном императором приказе, практически главным виновником трагедии становился погибший Иениш. Любопытно, что никто из знавших капитана броненосца о его «нерешительности» не упоминает, напротив, много говорится о том, что Виктор Христианович был человеком исполнительным, твердым и весьма искусным в своем деле.

Находка, сделанная Велло Мяссом, может поставить последнюю точку в запутанном и крайне тяжелом расследовании. Дополнительное изучение корпуса корабля поможет, вероятно, установить, по какой причине произошла трагедия и почему никто из экипажа не спасся. «Мы гарантированно нашли броненосец. Он настолько своеобразен, что его нельзя спутать ни с каким другим судном, - сказал капитан эстонского исследовательского судна «Mare» Велло Мясс. - Корабль вошел в глинистый грунт почти вертикально. Он находится в хорошем состоянии, корпус не разломался, при погружении в воду отвалилась только одна орудийная башня…»


По материалам

Ровно 120 лет назад, 20 сентября 1893 года по пути из Ревеля в Гельсингфорс броненосец «Русалка» затонул у берегов Финляндии, унеся с собой 178 жизней. На поиски пропавшего корабля вышли 15 кораблей российского флота, но не удалось установить даже место гибели «Русалки». Нашли броненосец только в 2003 году: сотрудник Морского музея Эстонии, ученый, подводный археолог Велло Мясс провел новое исследование с учетом хода и скорости корабля в тех погодных условиях и предложил новый район для поисков, где исследовательское судно музея и обнаружило лежащий на дне броненосец.

После гибели «Русалки» был организован комитет по сбору средств на памятник. В 1902 году, в девятую годовщину гибели корабля памятник «Русалке» был воздвигнут. Автором памятника стал выдающийся эстонский скульптор Амандус Адамсон. Памятник был сооружен «на средства собранные с Высочайшего соизволения повсеместной в Империи подпиской».

20-го сентября 1893 года таинственно и страшно погибла броненосная лодка «Русалка», и 120 лет спустя, именно в эти сентябрьские дни в Таллине проходят мероприятия, посвященные памяти погибших моряков.

Пожалуй, немного найдется в Европе, да и во всем мире, городов, где, как в Таллине, существовал бы памятник погибшему кораблю, созданный с такой пронзительной силой. Недаром его называют одним из главных символов столицы Эстонии, одним из самых выразительных ее брендов. Недаром сюда приходит так много людей. И недаром, сама собой, сложилась замечательная традиция: молодые супружеские пары прямо из загса или из церкви, где проходило венчание, приезжают сюда, к памятнику на набережной, отмечая главный день в своей жизни.

Наверное, эти молодые, как, впрочем, и многие люди постарше, не знают подробностей гибели экипажа «Русалки», но душой, быть может, где-то в подсознании они ощущают выразительную мощь этого памятника, его величавую и грустную красоту, его притягательную силу. Тем более, что он, этот памятник, давно уже воспринимается как символ памяти обо всех тех, кто ушел в море, исполняя свой долг, и не вернулся обратно. И в самом деле, в истории погибшего корабля, поиска его следов, в истории создания бесценного памятника переплелось столь много судеб самых разных людей, столь много имен, известных и неизвестных, что, можно сказать, это в немалой степени воплощение самой Истории, нашего давнего и недавнего прошлого. Возле этого памятника начинаешь особенно ясно понимать, что «не нами все началось на этом свете и не нами кончится», и что «у Бога нет мертвых, все живые», перед ними, перед теми, кто был до нас, мы и ответственны за все, что происходит, за нынешние поколения, за память или забывчивость, уважение или неуважение к предкам, к своим корням.

Теперь уже, когда прошло более 100 лет, подробности гибели броненосца «Русалка» достаточно широко известны, хотя и сейчас существуют разные версии последних часов жизни корабля и его экипажа. Для тех, кто, быть может, не знает этой истории, обозначим лишь главные вехи.

…Броненосец «Русалка», выйдя из Ревеля в Гельсингфорс, неожиданно исчез в море вместе со всем экипажем – 12 офицеров и 166 низших чинов, как тогда сообщалось – 178 человек. Лишь некоторое время спустя море прибило к финским островам разные «судовые принадлежности» с «Русалки». Было найдено и тело матроса с броненосца, втиснутое под настил шлюпки, тоже прибитой к берегу.

На поиски пропавшей «Русалки» пошли 15 кораблей российского флота. Работы велись до самых заморозков и суровых зимних штормов. Работали водолазы, использовались воздушные шары. Однако не удалось установить даже место гибели корабля. На следующий год поисковые работы были возобновлены и снова – безрезультатно.

Гибель броненосца вызвала широкий отклик в обществе. Газеты много и подробно писали о достоинствах и недостатках конструкции корабля «Русалка» была для своего времени одним из наиболее совершенных кораблей береговой обороны, о членах экипажа, поднимали вопрос о помощи семьям, о пенсиях вдовам и сиротам. Сотрудники петербургской газеты «Новое время» на свои средства продолжили осмотр береговой линии, опрашивали прибрежных жителей. Но так ничего и не нашли.

Кстати, поиск «Русалки» производился и в советское время. Работы вел ЭПРОН – известная организация, не раз поднимавшая со дна моря затонувшие корабли. Но исчезнувший корабль так и не был найден. Многие годы море хранило тайну его гибели.

И только через 100 с лишним лет «Русалку» удалось обнаружить. Нашлись люди, смельчаки и энтузиасты (забытое слово, не правда ли?),которые решили продолжить поиск. И это был подвиг, о котором почему-то мало говорят и пишут. И, наверное, это обычная несправедливость нашего жестокого, неромантичного, беспамятного, безгеройного времени.

Но все-таки хочется назвать имя человека, задумавшего и осуществившего рискованное предприятие – попытаться снова, спустя многие десятилетия, отыскать «Русалку». Тем более, что оно, это имя, тоже вплетено в историю «Русалки», длинную, сложную, трагическую и в чем-то замечательную историю, продолжая ее и в наши дни. Удивительно, не правда ли? Вот так и бывает. Бескорыстными, а зачастую самоотверженными деяниями многих людей и сохраняется, передается от поколения к поколению память. Даже если ее пытаются задушить…

«Русалку» нашло в 2003 году исследовательское судно Таллинского морского музея «Маре». Не сразу, конечно… Потому что в том районе, который был предположительно обозначен ЭПРОНом, погибшего корабля не оказалось. Сотрудник музея, ученый, подводный археолог, подвижник Велло Мясс, используя все имеющиеся сведения о гибели корабля и поисковых работах, провел фактически новое исследование с учетом хода и скорости корабля в тех погодных условиях, возможных действий командира, капитана II ранга Иениша и наметил новый район для поиска. Именно там, гораздо южнее предполагаемого места гибели, на глубине 74 метров и обнаружили корпус затонувшего судна. Эстонские и финские водолазы обследовали его, не заходя внутрь, и убедились, что это именно «Русалка».

Погибший корабль стоял фактически вертикально, почти до половины погрузившись носом в ил, опутанный рыболовецким тралом. Именно таким его и увидели первые люди, которые через 100 с лишним лет смогли подойти к исчезнувшему с поверхности моря кораблю.

По версии, считающейся теперь наиболее достоверной, броненосец попал в жестокий шторм, хотя корабли такой конструкции, как «Русалка», для сильных штормов не были предусмотрены. Еще Константин Паустовский, замечательный русский писатель, который тоже с болью писал о гибели и долгих поисках «Русалки», рассказывал, что осенью над Финским заливом поднимаются сильные бури. Начинаются они обычно с полудня и бушуют до вечера. Если бы «Русалка» вышла в море ранним утром, она бы успела проскочить в Гельсингфорс до полудня. К тому же перед выходом, еще к Кронштадте были забыты деревянные крышки, которыми в штормовую погоду задраиваются входные и световые люки. Но море не прощает никакой небрежности.

Уже значительно позже океанологи-гидрофизики написали о «морских убийцах», аномально высоких волнах, которые возникают нечасто, но внезапно и на несколько секунд. Возможно, такая волна и убила броненосец, уже измотанный штормом.

Почти весь экипаж, за исключением командира и вахтенных, был на нижней палубе, то есть внутри корабля. Захлебнулись ли они балтийской штормовой водой, заливавшей внутренние помещения корабля? Умерли ли от страшного удара о дно? Задохнулись ли, когда не стало воздуха? В любом случае смерть их была тяжкой, мучительной.

Ну, а памятник… Он был поставлен в девятую годовщину гибели корабля.

Все знают, что автором памятника был воистину великий эстонский скульптор Амандус Адамсон. И все помнят поднятую руку Ангела, с крестом, обращенную вдаль, в море (хотелось бы думать, что это прощальный жест женщины, воплощающей в себе матерей, жен, невест, сестер, но не будем искажать замысел автора, смысл памятника). Но многие ли знают, почему на конструкциях памятника была прикреплена небольшая медная табличка с именем Н.П.Вульфа? Кем он был, этот человек? Почему его имя столь тесно связано с памятником погибшим морякам? Татьяна Червова, преподаватель Таллинского университета, тоже одна из энтузиастов, нашла этому объяснение, проработав долго и упорно с архивными материалами.

Павел Николаевич Вульф (вот, оказывается, какое имя скрывалось за скромными инициалами), российский морской офицер, был тем самым человеком, который организовал комитет по сбору средств на сооружение памятника. Подписные листы сохранились, и они – поразительны. Офицеры, солдаты, матросы, мещане, ремесленники, дворяне – кто сколько мог – сдавали средства на памятник «Русалке».

Можно сказать, что он, этот памятник, воздвигнут на деньги, собранные всей Россией – от Владивостока до Ревеля. Нелишним, думается, будет сказать, что немалые средства вложили, например, ревельские купцы Ротерманны, да и другие жители города, не говоря уже о самом Вульфе, который стоял во главе этого огромного, казалось бы, неподъемного дела.

Невозможно не сказать, что сын Павла Николаевича Владимир Вульф был участником Цусимского сражения и героически погиб в этом бою. Те, кто бывает в Соборе Александра Невского на Вышгороде, очевидно, видели там на стене памятную плиту с именем Владимира Вульфа.

Здесь могла бы быть и памятная плита с именем Владимира Бэра, первого командира крейсера «Варяг», того самого, о котором сложена песня «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…». И Бэр, и капитан I ранга Егорьев, командир крейсера «Аврора», погибшие в Цусимском бою, окончили знаменитую Николаевскую гимназию в Ревеле (ныне гимназию Густава Адольфа), также, как и капитан I ранга Левицкий, сумевший спасти свой израненный в Цусимском бою крейсер от японского плена. Дом Левицкого, кстати, находился прежде почти напротив памятника «Русалке». Вот она, «морских судеб таинственная вязь…»

И совсем не случайно инициаторами нынешних мемориальных событий в честь «Русалки» стали моряки – контр-адмирал в отставке Иван Меркулов и другие руководители Клуба ветеранов флота.

Поддержал их и Центр Русской культуры во главе с Юрием Поляковым. Именно там, 24 сентября будет демонстрироваться фильм Олега Беседина, посвященный «Русалке» и памятнику погибшему кораблю. В свое время центристское руководство Таллина немало сделало для обновления памятника. Восстановлены исторические фонари, добавлены 3 новых прожектора, освящающие памятник и площадку вокруг него в виде компаса. Но сам памятник требует более серьезного и глубокого ремонта, иначе мы можем его потерять. Кто возьмется за этот ремонт? Кто выделит средства?

Ничто не оправдывает и не может оправдать государственного забвения воинов, отдавших свои жизни при выполнении своего служебного долга как в военное, так и в мирное время. Но не видно, нет, не видно интереса к памятнику и к юбилейным событиям, посвященным памяти погибших моряков, ни у кого из представителей правящей коалиции, правительства Эстонии. И это выглядит странно, если не сказать – бесчеловечно.

Среди погибших на «Русалке» моряков были и эстонцы. Но дело даже не в этом… Из истории, из жизни многих поколений не выбросишь годы, эти сотни лет, прожитых совместно, в рамках одного государства. За это долгое время мы вместе пережили много счастливых, радостных, но и горьких, трагических событий. За это время и Эстония, и Россия родили немало ярких, талантливых людей, сделавших честь народу, земле, которая их создала. Кто они? Герои и мученики Эстонии? Герои России? Можно ли их разделять? И надо ли? Ведь сама история «Русалки», создания памятника ей отнюдь не разъединяет, а соединяет наши народы, людей разных национальностей, наши страны.

Это общая наша история, общий памятник, общая скорбь по погибшим, если мы остаемся людьми.

А событий в эти сентябрьские дни – много. Это и торжественное возложение венков к памятнику «Русалке» в день 120-й годовщины ее гибели. Это и панихида в церкви святого Симеона и пророчицы Ханны, в той самой церкви, где на последней службе перед выходом в море стояли моряки - офицеры и матросы «Русалки».

P.S. Что можно было бы еще добавить? Все связано, все сплетено в этом мире, в нашей жизни. Если рвется что-то сейчас, то как и чем это отзовется через 10 лет, через 20, через 100? А ведь обязательно отзовется. Это закон жизни, закон существования мира. Ничто не проходит бесследно…

Фото Юлии Калининой.

Тайна императорского броненосца

Памятник броненосцу «Русалка» появился в Таллине в 1902 г. До недавнего времени экскурсоводы заканчивали свой рассказ словами: «В мирное время военный корабль вместе с экипажем бесследно исчез в водах Финского залива. Вот уже более ста лет этот случай остаётся загадкой»

Загадка "Русалки" - фильм, который так и не был показан в Эстонии.

В конце июля 2003 года в 25 милях южнее Хельсинки эстонская экспедиция под руководством исследователя Велло Мясса обнаружила в финских экономических водах уникальный объект, поиски которого продолжались 110 лет: броненосец береговой обороны Учебно-артиллерийского отряда Российского императорского флота «Русалка». Да-да, того самого пропавшего корабля, памятник которому стал одной из самых ярких достопримечательностей Таллина! Гибель броненосца в сентябре 1893 года унесла жизни всего экипажа из 177 человек.

Когда в 1902 году, на девятую годовщину гибели корабля, в Ревеле был поставлен знаменитый памятник «Русалке», вместе с ним родилась легенда: через сто лет и один год позолоченный крест, которым ангел осеняет все уходящие в море корабли, укажет дорогу к тем, кто лежит в морской пучине. Правда, при одном условии - если к тому времени останется на земле хоть один скорбящий. Может, поэтому, у российских моряков всех поколений сложилась традиция: оказавшись в Ревеле (Таллине), навестить «Русалку», совершая один и тот же обряд. Полагалось обойти памятник вокруг и прочесть все имена членов погибшего экипажа - и офицеров, и простых матросов.

Памятник был установлен в конце июля 1902 года (потом еще около месяца продолжались отделочные работы). С момента установки Таллинской «Русалки» прошел ровно сто один год. Экспедиции Велло Мясса оставалось работать всего пару дней, исследовательское судно «Маре», принадлежащее эстонскому морскому музею, должно было возвратиться в Таллинский порт. Квадрат, который прочесывали эстонские специалисты, был выбран после долгой работы в архивах и представлялся наиболее вероятным местом нахождения «Русалки». Надо ли говорить, что после более чем вековых поисков, производившихся самыми разными командами и отрядами, шансов найти бесследно пропавший корабль было очень немного.

Однако когда на экране сонара появилось темное изображение странной формы, предчувствие подсказало членам экипажа, что «тень золотого креста» указала-таки легендарную могилу. На следующий день штормило, и погружения пришлось отложить. Однако ни о чем другом экипаж думать не мог, снова и снова возвращаясь к разглядыванию сонарных снимков. На глубине в 74 метра кормой вверх, почти вертикально (примерно под тем же углом, под которым держит свой крест ангел над памятником), возвышался мертвый корабль. Первое же погружение эстонских водолазов Кайдо Перемееса и Индрека Острата подтвердило предположение: это «Русалка».

Погружение к "Русалке" в Балтийском море

Спустя несколько дней собранные материалы и фотодокументы Велло Мясс передал российскому посольству в Эстонии: «Мы не проникали внутрь корабля, - подчеркнул он. - Подводная могила осталась неприкосновенной. Но собранных сведений достаточно для того, чтобы сделать окончательное заключение. Совпадают все параметры, длина и ширина корабля, равно как и увиденные детали говорят о том, что ошибка практически невозможна. В идентификации «Русалки» нам помогали и финские водолазы, пришедшие к такому же заключению, что и мы. «Русалка» успела пройти две трети пути от Ревеля к Гельсингфорсу, когда случилась трагедия, подводная могила расположена в финских экономических водах. Решать дальнейшую судьбу находки будет российская сторона, это боевой корабль, и члены его экипажа служили на Императорском флоте (Финляндия в те времена, как и Эстония, входила в состав Российской империи)».

Поиски, начатые осенью 1893 года, завершились только к сентябрю 2003. Ровно 110 лет… На третий день после гибели «Русалки», десятого сентября, об ее исчезновении стало известно высшему морскому начальству России, после чего начались поиски. Время было потеряно. Первые неутешительные вести пришли весьма необычным образом - с суши. Гельсингфорский полицмейстер сообщил в Свеаборгский порт, что на берег выбросило шлюпку с трупом матроса. Позже нашлись и остальные шлюпки с «Русалки», пустые и не использовавшиеся (судя по тому, что уключины не были вставлены), их просто смыло волной во время крушения. Гибель боевого корабля в мирное время повергла Россию в шок, по стране прокатилась волна возмущения. Единственный обнаруженный труп, израненное тело матроса Ивана Прунского - очевидно, вахтенного, находившегося в момент катастрофы наверху - ничем не способствовал выяснению причины аварии.

Броненосец "Русалка" и его капитан

В Москве и Петербурге поднялась мощная газетная кампания, было объявлено о сборе пожертвований семьям экипажа броненосца, звучали требования разыскать следы «Русалки». До 16 октября, 37 дней, пятнадцать различных судов прочесывали последний отрезок пути исчезнувшего корабля. Страна ещё надеялась, что кто-то остался в живых. Содержание многих статей сводилось к словам: «Народ должен знать правду». Как впоследствии выяснилось, высочайшим повелением Александр III гораздо раньше констатировал потерю броненосца, и экипаж «Русалки» был вычеркнут из списков отряда.

К небольшому финскому островку прибило только матросскую бескозырку с надписью «Русалка», да много спасательных кругов. Но Россия своих моряков не забыла. В начале лета 1894 года под давлением общественности поиски возобновились, была создана комиссия, рассмотревшая множество предложенных проектов и организовавшая работы. Специальные группы исследовали побережье, Морское министерство дало указание начать активные действия на море. Журналисты того времени возмущались тем, что ход операции держится в тайне, и предполагали, что поиски ведутся спустя рукава. Ни водолазы, ни представители Кронштадского воздухоплавательного отряда, пытавшиеся обнаружить броненосец с воздушных шаров, буксировавшихся небольшими судами, ничего не нашли - и при этом их обязали хранить молчание.

В своих дневниках начала ХХ века один из современников (некто С.Р.Минцлов) сделал любопытную запись. На наш взгляд, она заслуживает дословного цитирования: «6 февраля. Разговаривал с одним из моряков, участвовавшего в поисках (и отыскавшего) погибшаго несколько лет тому назад от собственной ветхости броненосца «Русалку». В городе ходили тогда рассказы, что не подняли ея только оттого, что пришлось бы отдать под суд все высшее морское начальство, до того корпус судна был ветх и так мошеннически был он построен. Моряк подтвердил все дословно. По той же причине погиб в свое время и «Гангут». Моряк этот штурман торговаго флота, человек заслуживающий безусловного доверия, утверждает, что ремонты этих судов, хорошо известных ему, производились на бумаге, на деле же их только перекрашивали снаружи. На «Гангуте» вечно работали машины, выкачивая воду, просачившуюся во все пазы. В точно таком же состоянии, говорят, находится и вся прочая береговая оборона наша, в роде разных «Адмиралов» и «Не тронь меня». Последнее имячко занятное: «не тронь меня, сам развалюсь», - так переиначивают его моряки…»Трудно сказать, чего здесь больше: откровенного «революционного» злопыхательства или неправды. Это история из того же разряда, что и уверения некоторых современных нам российских «специалистов» о том, что броненосный монитор «Русалка» не был освящен при спуске на воду! Дескать, православному духовенству не по нраву пришлись отдающие бесовщиной имена «Русалка» и «Чародейка». Вранье! Одна бабка, получается, сказала, а советская историография добрых семь десятилетий на все лады повторяла идеологически устраивающую ее дурную сказку. Да. Стара была «Русалка», но не стоит преувеличивать ее ветхость. Честный и принципиальный офицер русского флота (а именно таковым был В.Х.Иениш, последний командир броненосца) просто бы не допустил выхода «ветхаго» корабля в этот осенний рейс.

Однако, вернемся к поискам. В 1932 году было неожиданно объявлено, что «Русалку» отыскала Экспедиция подводных работ особого назначения (ЭПРОН), «охотившаяся» на затонувшую советскую подлодку «номер 9». Однако сведения не подтверждались документами экспедиции, а экипаж «Маре» этим летом обнаружил броненосец примерно в трех милях от указанного «Эпроном» места. Тем не менее, говорилось в тридцатые годы о находке много. Писатель Константин Паустовский, узнав об этом, включил рассказ о «Русалке» в свою знаменитую повесть «Черное море» (по содержанию, водолаз Черноморского флота, участвовавший в балтийской экспедиции, рассказывает автору о поисках) и выдвинул свою версию случившегося. Работал Паустовский над произведением в 1935 году, а потому основной упор сделал на то, чтобы показать преимущества советского флота над имперским и опять же заклеймить недостатки царизма. «Гибель двухсот моряков была неотделима от бездарной эпохи, - писал он. - Здесь смешалось все - трусость и глупость начальников, безалаберщина и тупое равнодушие к живому делу и людям. Царь выслушал доклад морского министра. На рапорте о гибели «Русалки» он, размашисто и не задумываясь, написал синим карандашом: «Скорблю о погибших»....

Основным свидетелем и, одновременно, обвиняемым по делу о «Русалке» проходил тридцатидевятилетний капитан второго ранга Николай Михайлович Лушков.
«По мере приближения к Ревельштейнскому маяку ветер и волнение моря усиливались с каждою минутою, - свидетельствует кавторанг. - Сигнал о возвращении, который должен был последовать с броненосца «Русалка», ожидал, и наблюдатели внимательно следили за всеми ее движениями. Конечно, трудно было лодке «Туча» идти против ветра и волнения, но до маяка, в случае приказания, я еще смог бы попытаться сделать это. Ревельштейнский маяк я прошел около 11 часов, и, видя, что броненосец «Русалка» намного отстал от меня, приказал уменьшить ход, так как из-за наступившей пасмурности сигналы, если они и делались в это время, нельзя было разобрать. В 12 часов, ровно в полдень, пошел частый, но мелкий дождь. Сразу наступила мгла, которая пеленой закрыла броненосец, и с тех пор никто его больше не видел. Предоставленный самому себе, я не думал больше о возвращении; при усилившемся ветре (8 баллов) и волнении машины лодки «Туча» не могла бы уже выгрести, да и лодка подвергалась опасности быть залитой... «Туча» взлетала на вершину волны, нос или корма ее по очереди поднималась кверху и потом стремглав как бы летела в пропасть. Одним словом, было такое состояние моря, при котором ни один командир, даже если у него часть команды упадет в море, даже не подумает спасать ее, чтобы не увеличить число и так уже погибших. Чувствуя себя совершенно бессильным при подобных условиях быть чем-то полезным для броненосца «Русалка», я решил дать полный ход машине и все внимание обратил исключительно на сохранение вверенной мне лодки и ста человек команды».

Обвинение с доводами Лушкова не согласилось, и выступивший на суде контр-адмирал Скрыдлов заклеймил его весьма сурово. Если внимательно прочесть текст этой речи, можно почувствовать себя в роли проницательного детектива, улавливающего ряд показательных нюансов адмиральской филиппики. Явно пытаясь приписать командиру «Тучи» все грехи, как того хотелось руководству флота, Скрыдлов все-таки не может задушить в себе взгляд реалиста-моряка, постоянно «снижая» высоту предъявляемых обвинений: «Я не признаю в данном случае таких обстоятельств, которые устраняли бы всякую надежду хотя бы подобрать из воды погибавших людей. Но если бы даже «Туча» не имела возможности оказать прямую помощь, то капитан Лушков, присутствуя при ее гибели, избавил бы флот и все общество от чувства неизвестности о причинах этого ужасного случая... При другом образе действий капитана Лушкова сомнения были бы рассеяны, они уступили бы место чувству сожаления о жертвах неизбежной в морской службе катастрофы. Капитан Лушков объяснил бы нам если не действительную, то, по крайней мере, возможную причину гибели «Русалки» и указал бы место ее гибели».

Начав с заявления о том, что в любых обстоятельствах следовало спасать «Русалку», Скрыдлов заканчивает признанием, что Лушков, останься он на месте, даже действительной причины гибели броненосца не смог бы указать. Однако Лушков был опозорен, суд пришел к выводу, что он повел себя крайне недостойно. Много говорилось и о том, что на борту «Тучи» во время перехода находилась молодая жена кавторанга, которую он рискнул взять с собой. Якобы за ее жизнь больше всего опасался Лушков, «убегая» от терпящего бедствие броненосца. Николай Михайлович был уволен со службы - и никогда на нее не возвратился. В 1979 году автор одной из брошюр И. Гольдман писал: «Некоторые сведения... удалось получить от его (Лушкова) невестки Веры Сергеевны Лушковой, проживавшей в Таллине. Бывший командир «Тучи»... после увольнения с военно-морской службы жил сначала в городе Нахичевань, а позднее работал в Ростове-на-Дону начальником речного порта. Н. Лушков скончался в отделении для умалишенных Кронштадского военного госпиталя...».

«Взвешивая все обстоятельства, можно понять, насколько ограничен для меня был выбор погоды для отправления «Русалки» и «Тучи», когда на шее висели еще «Первенец» и «Кремль» с их старыми котлами, с которыми при их слабых машинах предстояло прокачаться в море не менее 25-30 часов,» - заявил контр-адмирал Бурачек, которому впоследствии объявили выговор.

Комиссия пришла к выводу, что корабль погиб в результате шторма, однако мнения экспертов во многом разделились. Судостроители склонялись к тому, что все случилось из-за остановки машины - «Русалку» могло развернуть бортом к ветру и перевернуть: корпус накренился на один борт и зачерпнул низким бортом большую массу воды, которая затем через открытые люки, а также зазоры башен и дымовых кожухов попала в жилую палубу. В то же время на судебном заседании был зачитан акт недавнего осмотра корабля, где значилось, что «водоотливные средства на броненосце исправны и более чем достаточны, чтобы удалить воду, которая набиралась от течи через броневые болты и т.п.».

Контр-адмирал Скрыдлов полагал, что из-за порчи руля «Русалка» потеряла управляемость, и допускал, что броненосец напоролся на подводную скалу и получил пробоину. Однако для того, чтобы плоскодонная «Русалка» с ее малой осадкой напоролась на камень, он должен был быть очень заметным - и, тем не менее, по какой-то причине упущенным из виду при дневном освещении. Ряд предположений других членов комиссии основывался на том, что корабль погиб в результате взрыва котла или взрыва в артиллерийском погребе. Но были представлены документы о том, что перед самым походом капитан Иениш потребовал выполнить ряд дополнительных работ по механизмам, тогда же на корабль поставили новые котлы.

Ни одна из версий не была полностью удовлетворительной, к тому же существовали некоторые таинственные обстоятельства. История с люками, например, до сих пор остается загадкой. Судя по тому, что «Русалка» не могла догнать «Тучу», она шла с закрытыми люками. Об этом же говорит то, что тела членов экипажа (кроме тела вахтенного) не были найдены - равно как и предметы из внутренних помещений броненосца. Но Константин Паустовский, например, пишет: «По обычной в царском флоте небрежности «Русалка» забыла на берегу деревянные крышки, которыми задраиваются во время шторма входные и световые люки». Кстати, дальше, противореча себе, знаменитый писатель объясняет: «Волны усиливались, они начали перехлестывать через мостик. Вода попала в трубы. В закупоренном броненосце, наполнявшемся водой, не хватало воздуха. Тяга упала...».

Причиной гибели броненосца комиссия назвала совокупность обстоятельств: недостаточно правильную оценку погодных условий перед выходом в море; поздний выход «Русалки» из порта и - третье - нерешительность кавторанга Иениша, который мог повернуть обратно, увидев признаки надвигающегося шторма. Таким образом, в утвержденном императором приказе, практически главным виновником трагедии становился погибший Иениш. Любопытно, что никто из знавших капитана броненосца о его «нерешительности» не упоминает, напротив, много говорится о том, что Виктор Христианович был человеком исполнительным, твердым и весьма искусным в своем деле.

Находка, сделанная Велло Мяссом, может поставить последнюю точку в запутанном и крайне тяжелом расследовании. Дополнительное изучение корпуса корабля поможет, вероятно, установить, по какой причине произошла трагедия и почему никто из экипажа не спасся. «Мы гарантированно нашли броненосец. Он настолько своеобразен, что его нельзя спутать ни с каким другим судном, - сказал капитан эстонского исследовательского судна «Mare» Велло Мясс. - Корабль вошел в глинистый грунт почти вертикально. Он находится в хорошем состоянии, корпус не разломался, при погружении в воду отвалилась только одна орудийная башня…»

По материалам rusalka.ee

"Броненосец "Русалка": курс на вечность" (док. фильм)

Всякий, кто бывал в Севастополе, не может обойти вниманием знаменитый памятник затопленным кораблям. Монумент представляет из себя искусственную гранитную скалу, на которой установлена колонна, капитель которую венчает двуглавый бронзовый орёл, расправивший крылья, держащий в клюве венок. Памятник установлен в море, в 23 метрах от Приморского бульвара и служит напоминанием об одной из драматических страниц русской истории - обороне Севастополя.

Точнее, монумент установлен в честь одного из печальных эпизодов - затопление в сентябре 1854 года на рейде кораблей русского флота с тем, чтобы воспрепятствовать англо-французскому флоту войти в Севастопольскую бухту. Этот памятник стал настолько символом Севастополя, что даже украшает герб города. Присутствует он на марках, открытках.

Это очень известный памятник. Он был сооружён в 1905 году к 50-летию Обороны Севастополя по проекту скульптора Амандуса Адамсона, Родившийся в семье моряка Амандус Адамсон тяготел к созданию величественных монументов, особенно так или иначе связанных с морем. Например, ему принадлежит авторства памятника Петру Первому, установленным перед музеем Полтавской битвы в Полтаве. Адамсон был автором памятника в честь 300-летия Дома Романовых. Однако из-за революции памятник не был смонтирован (хотя большая часть скульптур уже была отлита), а на постаменте памятника, установленного в Костромском кремле, большевики установили фигуру Ленина, который крайне нелепо смотрится на таком огромном пьедестале. После этого Амандус Адамсон покинул Советскую Россию, не считая возможным продолжать свою работу в новых условиях.

Бронированные чудища

На фото: броненосец «Монитор»

Помимо таких известных памятников, как монумент затопленным кораблям в Севастополе и памятник Петру Первому в Полтаве, есть у Амандуса Адамсона один особый памятник, посвящённый не такой славной, но трагической и таинственной странице в истории русского военного флота. Его Памятник броненосцу «Русалка» была освящён 7 сентября 1902 года в Ревеле (Таллинн). Монумент представляет из себя бронзового ангела, стоящего на грантином постаменте с надписью «Россiяне не забываютъ своихъ героевъ мучениковъ». Сооружён на пожертвования (из необходимых 67 тыс. рублей было собрано 61 тысяча) в память о гибели 7 сентября 1893 года броненосца «Русалка».

В ходе Гражданской войны в США (1861-65 г.г.) на просторы морей вышел новый класс боевых судов. Своё видовое название они получили по названию первого американского корабля этого класса - броненосца «Монитор», заложенного в 1859 году во Франции. Идею этого типа боевых кораблей предложил американский инженер шведского происхождения Джон Эрикссон, много работавший над изобретением и усовершенствованием паровых машин применительно к потребностям флота. Эрикссон убедил президент Линкольна в том, что новый проект имеет большой потенциал и построил новый корабль за сто дней. Линкольн по этому поводу сказал «Я чувствую то же, что чувствует девушка, первый раз надевающая чулок: в этом что-то есть». История не сохранила, откуда президент Линкольн так хорошо знал чувства молодых девушек, впервые в жизни одевающих чулок.

Весь корпус «Монитора» был полностью из железа, бронированные борта поднимались над водой всего на 60 см. Броня покрывала также палубу. Над совершенно пустой палубой поднималась только бронированная рулевая рубка и вращающаяся орудийная башня, вооружённая двумя 11-дюймовыми (279 мм) орудиями. 8 марта 1862 года состоялся первый (и последний) бой «Монитора». На Хэмптонском рейде недалеко от места впадения Джеймс-Ривер в Чесапикский залив сошлись в смертельной битве бронированный «Монитор» северян и такой же бронированный корабль южан «Виргиния». Бой продолжался целый день и оба броненосца, делая всё возможное для поражения противника, так и не смогли справиться с бронированным соперником. «Монитор» в итоге оставил поле (море) боя за «Виргинией» по причине полной усталости команды.

Cпустя чуть более полугода после битвы на рейде Хемптон-Роудс, в декабре 1862 года, во время буксировки после ремонта, в районе, названном из-за опасных погодных условий Кладибщем Атлантики, высокая волна залила низкие борта «Монитора» и он стремительно утонул.

Первый в истории бой броненосцев стал скорее курьёзом. Однако он повлиял на развитие военно-морской мысли во всех промышленных странах того времени, в первую очередь, конечно, в САСШ. В целом мониторы того времени повторяли идею своего прародителя: мощное бронирование, мощные орудия, низкий борта. На последнее обстоятельства не повлияло даже то, что сам «Монитор»-отец из-за этих низких бортов и погиб. В декабре 1862 года, т.е. спустя чуть более полугода после битвы на рейде Хемптон-Роудс, во время буксировки после ремонта, в районе, названном из-за опасных погодных условий Кладибщем Атлантики, высокая волна залила низкие борта «Монитора» и он стремительно утонул, утянув с собой на дно четырёх офицеров и 12 матросов команды (49 человек смогли спастись). Этот случай, к сожалению, никак не повлиял на инженерную мысль, направленную на создание многочисленного парка мониторов. Фактически, низкобортные мониторы могли использоваться только при полном штиле или на реках и озёрах.

Российская империя всегда старалась идти нога в ногу с самыми передовыми начинаниями в военном деле. Поэтому уже 9 марта 1864 года (т.е. всего через два года после первого сражения первых броненосцев) российское Морское ведомство утвердило постройку сразу восьми «новых броненосных судов». Их предполагалось строить в России и исключительно из отечественных материалов. Безусловно неудачное для России окончание Крымской войны также повлияло на спешку в деле перевооружения военного флота. Для постройки в результате конкурса был выбран проект «F» английской фирмы «Митчелл и Ко», однако контракт на строительство первых двух судов проекта был заключён с коммерции советником С.Г.Кудрявцевым. Выбор на С.Г.Кудрявцева пал, видимо, в связи с тем, что несколько ранее, в 1861-1863 г.г. он в качестве главного финансиста участвовал в проекте по созданию Обуховского сталепушечного завода (совместно с Н.И.Путиловым). Правда в 1865 году С.Г.Кудрявцев умер от скоротечной чахотки и дальнейшая деятельность в рамках проекта продолжилась без него.

Приказом от 29 мая 1865 года лодкам были присвоены названия «Чародейка» и «Русалка». В известной песенке из советского мультфильма «Приключения капитана Врунгеля» пелось: «Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт». Думали ли об это те, кто давал новому русскому монитору название «Русалка»? Как бы там ни было, а 31 августа 1867 года состоялся спуск на воду «Русалки» и «Чародейки», которые вошли в состав флота в 1868 году и были приписаны к броненосной эскадре Балтийского флота. Первые же плавания выявили дефекты проекта. Низкий борт (он был таким же, как на американском «Мониторе» - 60 см) не мог защитить корабль даже от самой малой волны. При волнении всего 1-2 балла даже при малой скорости, волна заливала палубу, проникая внутрь корпуса сквозь зазоры в основаниях орудийных башен. Этого мало, лодки почти не реагировали на перекладку руля до 200, в связи с чем от рулевых требовалось большое напряжение сил при маневрировании. В период 1870-1874 г.г. корабли этой серии были модернизированы: была обеспечена герметичность иллюминаторов на люках, установлены путевые компасы, переделаны штурвалы, ряд железных деталей заменены на медные.

Летом 1869 года на мониторе «Русалка» служил знаменитый русский военно-морской теоретик Степан Осипович Макаров2. Одной из главных тем, которыми занимался С.О.Макаров, были вопросы, связанные с непотопляемостью корабля. Возможно на это повлияла его служба на «Русалке». Первая авария корабля произошла как раз во время службы на ней Макарова - коснувшись бортом подводного камня, лодка едва не затонула из-за образовавшейся течи. В 1870 году С.О.Макаров опубликовал работу «Броненосная лодка „Русалка". Исследование плавучести лодки и средства, предлагаемые для устранения этого качества».

Последний поход

на фото: «Русалка» в походе

Летом 1893 года броненосная лодка (броненосец) «Русалка» была включена в учебно-артиллерийский отряд под командованием контр-адмирала П.С.Бурачека, базировавшегося в Ревеле. После окончания периода учебных стрелью, Бурачек отдал приказ «Русалке» и канонерской лодке «Туча» совместно идти в Кронштадт. Кораблям было приказано идти кратчайшим путём через Финский залив в Гельсингфорс, а оттуда через шхеры в Биоркэ, где им было необходимо дожидаться прихода оставшихся в Ревеле кораблей отряда.

Приказ требовал выйти в море в 7:30 утра 7 сентября. Из-за странного опоздания командира «Русалки» капитана 2-го ранга В.Х.Иениша, который слыла на флоте точным и педантичным, фактически выход в море состоялся только в половине девятого. Очень скоро канонерка «Туча» подняла паруса и ушла далеко вперёд от тихоходной «Русалки». Около 10 часов ветер в Финском заливе достиг 9 баллов и барометр продолжал падать. Поднялся туман. Около полудня туман сгустился настолько, что она совершенно скрылась из виду.

Командир канонерской лодки «Туча» капитан 2-го ранга Н.М.Лушков, посчитал, что в этих условиях опасно снижать скорость и принял решение, не ожидая скрывшегося в тумане броненосца, продолжать плавание отдельно. «Туча» прибыла в Гельсингфорс в 15 часов 7 сентября 1893 года. Лушков сразу же дал телеграмму Бурачеку, в которой уведомил об успешном прибытии, однако не упомянул, что он прибыл без «Русалки». Также Лушков не сообщил об исчезновении «Русалки» командиру Свеаборгского порта. Возможно Лушков был спокоен и считал, что из-за низкой скорокти «Русалка» прибудет только через несколько часов, а поскольку фактически он нарушил приказ о совместном плавании, то по русскому обычаю рассудил, что когда «Русалка» всё-таки достигнет места назначения, то потом уже никто не станет уточнять - шли ли корабли совместно или порознь. Таким образом в самые драматичные, судя по всему, часы броненосца «Русалка», никто о её судьбе не волновался.

На следующий день капитан 2-го ранга Н.М.Лушков, видимо заподозрив недоброе, решил проинформировать командование об отсутствии «Русалки». Однако сделал он это крайне осторожно, видимо продолжая пытаться отвести от себя обвинения в нарушении приказа. Вместо того, чтобы доложить прямо о том, что «Русалка» к месту назначения не пришла, он сообщил об этом лишь косвенно, послав контр-адмиралу Бурачеку запрос - ожидать ли ему в Гельсингфорсе прибытия «Русалки» или следовать далее самостоятельно. Однако Бурачек к этому моменту уже вышел с оставшимися кораблями из Ревеля в Бьерке, и вторую телеграмму от Лушкова не получил. В Бьерке Бурачек с остальными кораблями прибыл только 9 сентября, однако канонерская лодка «Туча» туда ещё не пришла. Лишь 10 сентября Бурачек получил повторную телеграмму, в которой командир «Тучи» запрашивает его о необходимости ожидать подхода «Русалки». Только после этого Бурачек запросил Гельсингфорс, после чего уведомил о пропаже броненосца Главный морской штаб. Таким образом более двух суток никто из высшего морского командования (включая командира учебно-артиллерийского отряда), ничего не знали о пропаже броненосца «Русалка». Правда Главный морской штаб узнал об этом несколько ранее контр-адмирала Бурачека.

Ггельсингфорсский полицмейстер сообщил об обнаружении на острове Кремаре шлюпки с трупом матроса 2 статьи Ивана Прунского

Поздно вечером 9 сентября в Свеаборгский порт прибыл гельсингфорсский полицмейстер, который сообщил об обнаружении на острове Кремаре шлюпки с трупом матроса 2 статьи Ивана Прунского. На другом острове, Сандхамн, были найдены обломки ещё нескольких шлюпок. С этого момента начались систематические поиски броненосца «Русалка», которые велись до 16 октября, когда наступившие заморозки и шторма сделали невозможным дальнейшие поиски. При поисках использовались даже воздушные шары, которые буксировались винтовой шхуной.

Место гибели броненосца «Русалка» не было обнаружено. Не была выяснена и причина его гибели. В ходе поисковых работ были найдены различные обломки и несколько шлюпок с «Русалки». Интригующим было то, что на всех найденных шлюпках уключины не были вставлены в гнёзда. Вместе с русалкой исчез и весь экипаж: 165 нижних чинов и 12 офицеров. За исключением матроса Ивана Прунского, труп которого застрял под кормовой банкой в первой найденноё шлюпке. Это тоже было достаточно странным, поскольку шлюпка находилась в море сравнительно небольшое время, а поскольку она всё-таки оказалась на берегу в целом состоянии, то видимо волна была не настолько мощной, чтобы матрос элементарно захлебнулся во время шторма, пытаясь укрыться под банкой.

В 4 октября 1894 года в Ревеле состоялась торжественная панихида по морякам, погибшим на «Русалка». Известие о гибели броненосца «Русалка» взволновало Россию. Особенно трагично это известие было встречено в Ревеле, где жило немало родственников членов команды. Будоражила общественность таинственность, связанная с гибелью «Русалки» - ни место гибели, ни причина так и не были установлены. Всё что удалось установить, это то, что при выходе в море, «Русалка» забыла на берегу деревянные крышки, которыми задраиваются во время шторма входные и световые люки. Видимо неожиданно налетевший шторм, один из тех, что так часто налетает днём на Финском заливе, привёл к быстрому затоплению через открытые люки корабля, так что команда даже не успела что-либо предпринять.

Над командиром отряда контр-адмиралом Бурачеком и командиром канонерской лодки «Туча» Лушковым в январе 1894 года состоялся суд. Приговор суда, объявленный утверждённый 28 февраля 1894 года императором Александром III, гласил: «Контр-адмиралу Павлу Степановичу Бурачеку, 56 лет от роду, за недостаточную осторожность в выборе погоды для отправления броненосца «Русалка» и лодки «Туча» в море, противозаконное бездействие власти и слабый надзор за подчинёнными объявить выговор в приказе, а командира лодки «Туча», капитана 2 ранга Николая Михайловича Лушкова, 39 лет от роду, за неисполнение приказаний начальника по небрежности и за противозаконное бездействие власти отрешить от должности...»

Правительство распорядилось выдать вдовам и детям полную пенсию по первому разряду раненых. Месячная пенсия вдовам офицеров устанавливалась в 500 руб., матросов - 60 руб., детям-сиротам по 150 и 40 руб. соответственно. Добровольные пожертвования шли отдельно под надзором специального комитета.

В Главный морской штаб поступали многочисленные предложения со всей России о способах поиска «Русалки». Среди проектов были идеи, как простые, вроде использования трала, так и достаточно экзотические для того времени - использование магнито-электрических приборов и даже подводных сооружений типа батискафов, которые должны подвешиваться к днищу поискового корабля, а сидящие внутри наблюдатели могли бы визуально исследовать дно. В 1894 году поиски были возобновлены, однако никаких следов «Русалки» так и не были обнаружены. Последующие события грозного XX века изгладили из людской памяти. Лишь случайно, много лет спустя «Русалка» была найдена.

Поиски монитора

В 1932 году экспедиция подводных работ особого назначения (ЭПРОН) вела поиски затонувшей в Финском заливе подводной лодки. Электрический металлоискатель на очередном галсе дал сигнал о наличии большой массы железа. Спустившийся водолаз доложил, что это неизвестный большой корабль; при подробном исследовании пришли к выводу, что это и есть погибшая «Русалка». Однако сотрудники ЭПРОН поторопились с выводами. Спустя почти 70 лет, сотрудник Морского музея в Таллине Велло Мясс организовал экспедицию по поиску «Русалки». Воспользовавшись имеющимся у музея исследовательским судном, после подготовки, на которую ушло несколько лет, Велло Мясс в июне 2003 года отправился к месту предполагаемого обнаружения «Русалки», указанного в материалах ЭПРОН. Поиски не дали никаких результатов, и судно вернулось в порт. Новый поиск был осуществлён, исходя из новых предполагаемых координат возможного маршрута последнего похода «Русалки».

22 июля гидролокатор бокового обзора обнаружил на дне корпус судна. Глубина составляла 74 м. Находка оказалась в 3 милях южнее указанного в материалах ЭПРОН. Первое, на что наткнулись водолазы, были бронзовые винты корабля - точно такие, какие стояли на «Русалке». По характерным деталям корпуса, заранее известным, сомнения удалось снять: найдена именно «Русалка». 25 июля 2003 г. первое сообщение о находке появилось в эстонской прессе. Судно не лежало на дне, как указывалось в публикациях сотрудников ЭПРОН, а его корпус торчал со дна в близком к вертикальному положении, кормой вверх. Носом оно вошло в ил так, что надо дном торчала только половина корпуса. Самое важное и неожиданное открытие - положение корпуса таково, что следует принять направление хода не к Хельсинки, а к Таллину. Третье - круглая орудийная башня в кормовой части отсутствовала, открытыми оказались палубные люки. И ещё один момент. Лопасть руля была повернута так, что свидетельствовала о маневре правого поворота в момент гибели. Всё это дает возможность уточнить обстоятельства гибели корабля.

После полудня 7 сентября, когда ветер стал усиливаться, а вода попадать внутрь корабля через верхнюю палубу, капитан судна не повернул обратно к Ревелю, хотя до него было ближе, чем до Финских шхер, но продолжал идти взятым курсом. Ход был замедлен, корабль рыскал носом, волны перекатывались через палубу. Так продолжалось час или два. Командир с вахтенным офицером, скорее всего, оставался в рубке на верхней палубе. Наконец, ситуация стала столь угрожающей, что капитан В.Х.Иениш принял решение повернуть обратно. Весь экипаж находился на нижней палубе, по-видимому, кроме нескольких человек, но к спасению на шлюпках не готовились. Видимо волна позволяла, по мнению командира, совершить манёвр. Манёвр, скорее всего, прошёл благополучно, но сразу после этого судно накрыла особо сильная волна или цуг волн. Большая масса воды мгновенно попала через открытые люки (крышки от них оставались на складе в Кронштадте!) в носовую часть корабля, который мгновенно пошёл на дно. Никто не успел ничего сообразить и предпринять, тем более, внутри корабля. Он свечкой вошёл в ил и запрокинулся кормой…

На фото вверху : броненосец «Русалка» и его команда .

БРОНЕНОСЕЦ «РУСАЛКА»

Броненосец «Русалка» был заложен в Петербурге, построен в 1865–1867 годах. В составе флота с 1868г., приписан к броненосной эскадре Балтийского флота. С 1 февраля 1892 г. числился броненосцем береговой обороны, входил в состав учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота. Длина корабля составляла 62,9 метра, ширина – 12,8 метра, водоизмещение – 1871 тонну. Скорость – 9 узлов. Толщина брони – 114 миллиметров. Оснащение: две вращающиеся артиллерийские башни с четырьмя 229-миллиметровыми пушками и четырьмя скорострельными пушками. Экипаж – 177 человек.

Пропал 7 сентября 1893 года. Останки броненосца обнаружены 22 июня 2003 года усилиями финских и эстонских моряков, находиться на дне Финского залива в 25 километрах к югу от Хельсинки на глубине 74 метров. Таинственные обстоятельства исчезновения броненосца близ побережья своей страны – случай в истории российского флота уникальный – давно привлекали внимание исследователей. Вспомним, эскадра Зиновия Рожественского, совершая поход из Кронштадта до Тихого океана в 1904-1905 годах, не потеряла ни одного корабля. А «Русалка» не просто погибла – она исчезла.

Середина IХХ века, правительство Александра II озабоченно недостаточной защитой столицы с моря, особенно в свете усиления английского флота. Одна из программ Морского ведомства это создание более совершенных броненосных кораблей береговой обороны. Поскольку в подобном проекте обеспечивалась установка артилерии крупного калибра на сравнительно малые корпуса, что значительно удешевляло стоимость судна, постройку "восьми новых броненосных судов" официально утвердили 9 марта 1864 г. Их предполагалось строить в России с подряда исключительно из отечественных материалов.

14 января 1865 г. был заключен контракт с купцом С.Г. Кудрявцевым о постройке "двух железных броненосных башенных судов согласно приложенной спецификации". В распоряжение подрядчика предоставлялись эллинги, мастерские и склады государственной верфи, "Галерный островок" в Петербурге. Броня, паровые механизмы, рангоут, такелаж, паруса, гребные суда, якорное устройство, опреснители, камбузы, помпы, навигационные инструменты и все предметы снабжения поставлялись "от казны" или заказывались через Кораблестроительный департамент на частных заводах. Подрядчику вменялось в обязанность обеспечить установку на кораблях всех механизмов и устройств, привлекая для контроля наблюдающих за постройкой. Сумма контракта составила 539000 рублей за корпус каждой броненосной лодки. При этом предусматривалось применение русского железа лучшего качества, меры контроля и противопожарной безопасности. В мае 1865 г. после подготовки стапелей "Галерного островка" начались корпусные работы. Приказом от 29 мая 1865 г. лодкам присвоили названия "Чародейка" и "Русалка".

Корпуса кораблей типа "Русалка" строились по клетчатой системе с двойным дном. Люки на верхней палубе с комингсами высотой 457 мм снабжались 25-мм боевыми железными и штормовыми деревянными крышками. Форштевень оканчивался тараном (углубление 2, выступ 1,4 м). Бортовая броня набиралась из двух рядов плит суммарной высотой в середине 2.3 с погружением в воду 1,7 м и толщиной 114 мм (95 в носу и 83 в корме). Для защиты от заливания верхней палубы, располагавшейся всего на 0,6 м от ватерлинии, проектом предусматривалось устройство откидного фальшборта по всему периметру палубы. Однако эффективность такой меры в дальнейшем не подтвердилась, фальшборт в 1867 г. сняли, а для удобства управления между башнями установили мостик шириной 3,6 м с узкими поперечными площадками для "походных фонарей" и "бросания лота". По краям мостика размещались коечные сетки и шлюпки: десятивесельный катер, шестивесельный вельбот, четырех- и двухвесельные ялы.

Первые плавания выявили много конструктивных недостатков башенных лодок; важнейшие из них - малая высота надводного борта и плохие маневренные качества. При волнении всего 1-2 балла и небольшой скорости вода заливала верхнюю палубу, проникая внутрь корпуса сквозь зазоры между палубой и башнями и другие отверстия. Учитывая, что продольные оси 229-мм орудий возвышались над уровнем моря всего на 1,28 м, а вода из нижней палубы могла проникнуть в крюйт-камеры и бомбовые погреба, боевое использование лодок даже при слабом волнении представлялось весьма проблематичным. Кроме того, во время стрельбы на острых курсовых углах повреждались ограждения люков на верхней палубе. Лодки практически не реагировали на перекладку руля до 20°, маневрирование требовало много времени и напряженной работы рулевых, для облегчения которой в 1874 г. добавили колесо на верхнем штурвале. Ряд недостатков конструкции удалось устранить в 1870-1874 гг.: обеспечили герметичность иллюминаторов на люках, установили два путевых компаса, переделали штурвалы, заменив железные детали медными, сделали краны для перепуска воды в междудонном пространстве и т.д.

7 сентября 1893 года. Ревельский порт. Военные корабли, закончив экзаменационные стрельбы, расходились по своим базам. Так обычно бывало из года в год. Ничем не примечательным обещал стать и привычный переход в Кронштадт двух отстрелявшихся русских кораблей: броненосца «Русалка» и канонерской лодки «Туча». Кораблям было предписано не расставаться в пути. Однако почти до самого выхода в море было неясно, кто будет командовать «Русалкой». Капитан Иениш находился на берегу по болезни: жаловался на сильные головные боли. Накануне выхода в море он неоднократно упоминал о своем плохом самочувствии. Командовавший учебно-артиллерийским отрядом контр-адмирал Павел Степанович Бурачек разрешил Иенишу сдать командование, но сделано это было в сугубо рекомендательной форме. Утром 7 сентября он не встретился с Иенишем, не удостоверился лично в том, что тот способен командовать - возможно сыграло роковую роль в судьбе самого корабля и его экипажа, состоявшего из 12 офицеров и 165 нижних чинов.

После выхода из Ревеля в 8.30 утра, корабли попали в надвигающийся шторм, быстро выросший до 9 баллов. Канонерка «Туча» стала отрываться от «Русалки» и через некоторое время вовсе потеряла ее из виду. В этой ситуации единственно разумным выходом для капитана Иениша было отдать приказ возвращаться в Ревель. Однако «Русалка» продолжала свой путь навстречу гибели.

Основным свидетелем и, одновременно, обвиняемым по делу о «Русалке» проходил тридцатидевятилетний капитан второго ранга Николай Михайлович Лушков. «По мере приближения к Ревельштейнскому маяку ветер и волнение моря усиливались с каждою минутою, - свидетельствует кавторанг. - Сигнал о возвращении, который должен был последовать с броненосца «Русалка», ожидал, и наблюдатели внимательно следили за всеми ее движениями. Конечно, трудно было лодке «Туча» идти против ветра и волнения, но до маяка, в случае приказания, я еще смог бы попытаться сделать это. Ревельштейнский маяк я прошел около 11 часов, и, видя, что броненосец «Русалка» намного отстал от меня, приказал уменьшить ход, так как из-за наступившей пасмурности сигналы, если они и делались в это время, нельзя было разобрать. В 12 часов, ровно в полдень, пошел частый, но мелкий дождь. Сразу наступила мгла, которая пеленой закрыла броненосец, и с тех пор никто его больше не видел. Предоставленный самому себе, я не думал больше о возвращении; при усилившемся ветре (8 баллов) и волнении машины лодки «Туча» не могла бы уже выгрести, да и лодка подвергалась опасности быть залитой... «Туча» взлетала на вершину волны, нос или корма ее по очереди поднималась кверху и потом стремглав как бы летела в пропасть. Одним словом, было такое состояние моря, при котором ни один командир, даже если у него часть команды упадет в море, даже не подумает спасать ее, чтобы не увеличить число и так уже погибших. Чувствуя себя совершенно бессильным при подобных условиях быть чем-то полезным для броненосца «Русалка», я решил дать полный ход машине и все внимание обратил исключительно на сохранение вверенной мне лодки и ста человек команды». Как утверждала потом следственная комиссия, в то время как «Туча» пришла в место назначения, «Русалка», скорее всего, еще боролась с волнами, и погибла она только через час.

В 12 часов 40 минут «Туча» прошла Эрансгрундский плавучий маяк, что находился примерно в двух третях пути от Ревеля. После этого она взяла курс на Грохара - маяк на скалистом островке на подходе к Гельсингфорсу и, миновав его в 1 час 50 минут, в 3 часа дня бросила якорь на рейде. 7 сентября 1893 года Лушков отправил телеграмму в Ревель командующему отрядом контр-адмиралу Бурачеку о благополучном прибытии лодки «Туча» в Гельсингфорс. При этом он ни словом не обмолвился о «Русалке». По морскому уставу Лушков обязан был немедленно донести контр-адмиралу, что он не исполнил его приказания и прибыл в Гельсингфорс без «Русалки». Бурачек, получив эту телеграмму, не принял никаких мер, чтобы узнать, где находится «Русалка» и почему Лушков не исполнил его предписания идти совместно с броненосцем. Прибыв к финскому берегу, командир «Тучи» не явился к командиру порта. Лишь на следующий день, то есть 8 сентября, Лушков направил ему с матросом строевой рапорт, но и в нем он не упомянул о «Русалке». Ему следовало немедленно явиться к командиру порта не только для формального исполнения предписания Морского устава, но и для того чтобы доложить, что он в море расстался с «Русалкой». В этом случае начальство Свеаборгского порта приняло бы меры для розыска, а может быть, и оказания помощи броненосцу.

В 7 часов утра 9 сентября контр-адмирал Бурачек прибыл в Биоркэ. Здесь никто ничего не знал ни о «Русалке», ни о «Туче», хотя они при нормальных условиях должны были уже прибыть туда. Лушков вышел на «Туче» из Гельсингфорса 9 сентября в 5 часов 30 минут, чтобы шхерами следовать в Биоркэ. Прибыв в Роченсальм, он направил третью телеграмму Бурачеку, в которой запрашивал, идти ли ему в Биоркэ или ждать «Русалку». Эту телеграмму адресату доставили лишь 10 сентября утром. После ее получения, когда возникли серьезные опасения за судьбу «Русалки», контр-адмиралу следовало сразу телеграфировать об этом высшим военно-морским властям, но он этого почему-то не сделал…

Первые тревожные известия о «Русалке» поступили в Свеаборгский порт поздно вечером 9 сентября. Гельсингфорсский полицмейстер сообщал, что на один из островов Кремарэ выбросило шлюпку, по-видимому, с военного корабля, с трупом матроса. Потом матроса опознали по татуировке. Вскоре из разных мест стали поступать сообщения о том, что на прибрежные острова море выбрасывает разбитые шлюпки и другие предметы, принадлежавшие «Русалке».

11 сентября Морским министерством был отдан приказ приступить к розыску пропавшего корабля. В нем участвовали катера и пароходы, крейсеры и шхуны, транспорты и баркасы. Всего 15 судов. Даже яхта императорского яхт-клуба «Роксана» предложила свои услуги. Розыски, сообразуясь с направлением и силой ветров, а также с курсом, которым шла «Русалка», велись непрерывно более месяца. И лишь 16 октября из-за наступивших заморозков и свежих ветров были прерваны. Весной следующего, 1894 года были исследованы берега, сделаны траления и промеры, водолазы обследовали банки и отмели. Пробовали осматривать море с аэростата. Использовали даже так называемый аппарат Мак-Эвоя, прообраз нынешнего металлоискателя. Но, кроме обломков да четырех шлюпок, в том числе и первой с трупом матроса, ничего не нашли. Матрос этот, как выяснилось, по фамилии Прунский, состоял на «Русалке» по расписанию при спасательном лине. Вскрытие, произведенное 11 сентября, показало, что смерть последовала около трех дней назад. Через 4-5 часов после приема пищи. И наступила не от воды, а от сильных ушибов головы, шеи и груди. И, видимо, уже в бессознательном состоянии матрос захлебнулся, втиснутый, буквально вбитый под кормовую банку шлюпки.

Следственная комиссия в своем окончательном выводе отнесла погодные условия к основным причинам гибели броненосца. Свое мнение она изложила следующим образом: «Комиссия пришла к заключению, что судно это обладало такими конструктивными особенностями, которые совместно с долго прослужившим корпусом должны были вызвать большую осторожность в выборе погоды и времени для отправления через залив в осеннее время». Эксперты следственной комиссии сделали вывод, что машина, котлы и водоотливные средства на броненосце находились в исправном состоянии и, исключая какие-либо побочные обстоятельства, не могли стать причиной гибели корабля.

Могла ли «Русалка» перевернуться вверх килем? По мнению эксперта, старшего судостроителя Глазырина, вода могла попасть в корабль от волн через люки в рубках, через кожух дымовой трубы, зазоры вращающихся орудийных башен, командной боевой рубки, верхних мостиков и кормовой входной рубки. «Русалка» могла перевернуться, если она из-за остановки машины повернулась бортом к ветру. При этом сильный порыв ветра и налетевшая боковая волна производили бы усиленное давление на все верхние надстройки. В этом случае корпус сильно накренился бы на один борт и зачерпнул большую массу воды, которая, попав на жилую палубу, переливалась с борта на борт, заливая трюм и машинное отделение. В этих условиях из-за чрезмерного смещения центра тяжести броненосец мог перевернуться вверх днищем и пойти ко дну. Видимо, «Русалку» залило волнами в то время, когда из-за выхода из строя машины или повреждения руля она потеряла управление.

Ни одна из версий не была полностью удовлетворительной, к тому же существовали некоторые таинственные обстоятельства. История с люками, например, до сих пор остается загадкой. Судя по тому, что «Русалка» не могла догнать «Тучу», она шла с закрытыми люками. Об этом же говорит то, что тела членов экипажа (кроме тела вахтенного) не были найдены - равно как и предметы из внутренних помещений броненосца. Но Константин Паустовский, например, пишет: «По обычной в царском флоте небрежности «Русалка» забыла на берегу деревянные крышки, которыми задраиваются во время шторма входные и световые люки». Кстати, дальше, противореча себе, знаменитый писатель объясняет: «Волны усиливались, они начали перехлестывать через мостик. Вода попала в трубы. В закупоренном броненосце, наполнявшемся водой, не хватало воздуха. Тяга упала...»

Комиссия нашла, что броненосец, находившийся в беспомощном состоянии, все сильнее заливало водой. Помпы не помогали. Оставаться на верхней палубе без явного риска быть смытым за борт или убитым обломками было невозможно. Все люди находились внизу. Тем же объяснялось и отсутствие трупов. У несчастных оставалась единственная надежда - прежде, чем затонуть, корабль надрейфует на какой-нибудь берег.

Причиной гибели около 16 часов пополудни 7 сентября несколько юго-западнее маяка Эрансгрунд, броненосца, было названо совокупность обстоятельств: недостаточно правильную оценку погодных условий перед выходом в море; поздний выход «Русалки» из порта и - третье - нерешительность кавторанга Иениша, который мог повернуть обратно, увидев признаки надвигающегося шторма. Таким образом, в утвержденном императором приказе, практически главным виновником трагедии становился погибший Иениш. Любопытно, что никто из знавших капитана броненосца о его «нерешительности» не упоминает, напротив, много говорится о том, что Виктор Христианович был человеком исполнительным, твердым и весьма искусным в своем деле.

В июле 2003 года эстонская исследовательская группа (капитан Велло Мясс) обнаружила на дне Финского залива затонувший корабль, после спуска водолазов опознанный как броненосец «Русалка». Подводные археологи располагают исследовательским судном «Маре», оснащенным самой современной техникой. «Русалку» искали с помощью магнитометра и гидролокатора бокового обзора. Сотрудники Морского музея поиском «Русалки» занялись системно – их интерес к кораблю был связан, в частности, с тем, что в команду «Русалки» входили четверо их соотечественников. По словам капитана Мясса, он внимательно изучил морскую карту и как судоводитель попытался смоделировать действия командира «Русалки». Были проанализированы погодные условия и направление ветра в Финском заливе в роковой день 7 сентября 1893 года. Так был рассчитан квадрат, в котором начались поиски «Русалки». Они продолжались в течение месяца и увенчались успехом. Помощь эстонцам оказали коллеги из Финляндии.

24 июля 2003 года эстонские водолазы спустились к останкам корабля и засняли их на видеокамеру. Велло Мясс полагает, что ошибки быть не может – другие броненосцы береговой обороны в этом районе не пропадали. Катастрофа произошла всего в 25 километрах к югу от Хельсинки – значит, большую часть маршрута корабль Иениша все же успел пройти. Более того, по положению корпуса удалось установить, что командир в последние минуты жизни все же отдал приказ возвращаться в Ревель, и именно при повороте корабль, видимо накрыла волна. Потоки воды, сметая все на своем пути, попали через люки и щели артелерийских башен в носовую часть «Русалки», и она стремительно погрузилась в воду. Водолазы рассказывают, что корпус «Русалки» своей броней вошел, как нож, в глинистое дно залива, броненосец не лежит на грунте, а стоит вертикально на глубине 74 метров.

Находка, сделанная Велло Мяссом, может поставить последнюю точку в запутанном и крайне тяжелом расследовании. Дополнительное изучение корпуса корабля поможет, вероятно, установить, по какой причине произошла трагедия и почему никто из экипажа не спасся. Корабли типа "Русалка" - последние и наиболее совершенные корабли береговой обороны на Балтике с минимальной высотой полностью бронированного надводного борта. В ходе их постройки и эксплуатации определилась необходимость совмещения надежной защиты с достаточными мореходными качествами. Решение этой проблемы нашло отражение в последующих типах броненосных кораблей.