Год: 1963 Жанр: рассказ

Главные герои: Бабушка и её внук Витя

«Конь с розовой гривой» – рассказ Астафьева о том, как мальчик обманул свою бабушку, и что ему за это было. События происходят в таежной деревне, на берегах Енисея в 1960-е годы. Повествование ведется от первого лица: взрослого мужчины, который вспоминает историю с обманом из своего детства. Лишь извинившись перед бабушкой, по совету дедушки, мальчик получил заветного коня.

Основная тема рассказа – это взросление, становление личности человека. Автор показывает, как незначительный эпизод жизни может полностью изменить мировоззрение.

Вывод. Рассказ Виктора Астафьева «Конь с розовой гривой» передает необычные примеры того, как развивается характер человека, как формируется личность ребенка. Мальчик признает свою вину, и наказанием для него становится неприятное чувство стыда и унижения, от которого хочется скорее избавиться и никогда его больше не испытывать. Рассказ учит милосердию и доброте, любви и раскаянию.

Читать краткое содержание Конь с розовой гривой Астафьева

3Автор рассказа «Конь с розовой гривой» в роли осиротевшего мальчика живет вместе с бабушкой. Рядом с ними живут соседи – семейство Левонтия. Это обычная семья растяп, членам которой чужды тишина и покой. На примере забора сразу видно, что к делу они подходят несерьезно.

Глава семьи – Левонтий – бывший моряк, любитель выпить. Когда он получал деньги, его жена бегала по деревне и раздавала долги. Мальчик очень любил ходить к ним в гости, потому что сразу становился объектом всеобщего внимания у зевак. Но бабушка наказывала не ходить к соседям, не объедать их.

Однажды дети решили пойти в лес за ягодами. Автору бабушка за корзину ягод обещала купить пряник в виде коня. Конь является олицетворением человека труда, вокруг него и завязан весь сюжет рассказа. Сам он был белый, а грива, копыта, глаза и хвост – розовые. С таким пряником мальчик становился центром внимания всех вокруг: можно просить у ребят все, что угодно, за право откусить кусочек этого коня.

Когда мальчик набрал ягод, местный озорник Санька взял «на слабо», и все ягоды пришлось раздать ребятам. Потом до вечера резвились и озорничали. На реке поймали рыбу и растерзали ее. Сбили камнем ласточку так, что она умерла. Забегали в пещеру, в которой нечистая сила жила. Только к вечеру мальчик вспомнил о пустом коробе, который дала бабушка под ягоды.

Санька предложил набить короб травой, а сверху присыпать земляникой. Идея автору понравилась, ион так и сделал. Бабушка ничего не заметила, даже обрадовалась, сказав, что так и будет продавать. Обрадовавшись, мальчик рассказал об этом Саньке. Хитрый малец за свое молчание потребовал калач. Автор носил калачи до тех пор, пока Санька не наелся.

Перед сном мальчик думал об обмане и воровстве. Он решил вообще не спать, а дождаться, когда проснется бабушка, и все ей рассказать. Но сон взял свое. Когда автор проснулся, бабушки уже не было.

Целый день он провел на речке с Санькой. Ловили рыбу, жарили ее, а из головы не выходила мысль об обмане. Мальчик постоянно думал о том, как его бабушка накажет. Иногда мысли были просто чудовищными: может лодка, на которой бабушка уплыла, перевернется, и она утонет. Но, вспомнив про утонувшую мать, мальчик гнал от себя подобные думы. Санька предложил изобразить себя потерявшимся, чтобы вызвать горе и слезы бабушки. Но автор твердо решил не слушать больше товарища.

К вечеру вернулась бабушка. Автор убежал от нее и играл до самой темноты. Возвращаться домой не хотелось, думал заночевать у знакомых. Но тетя Феня за руку отвела мальчика. Лег он в кладовке. Тетя Феня о чем-то разговаривала с бабушкой. Потом она ушла, и стало тихо. Автор догадался, то его обман раскрыт.

Мальчик лежал и вспоминал тот день, когда утонула мать. Бабушка не уходила с берега, звала ее, надеялась на какую-то милость реки. Лишь на шестые сутки ее отвели домой. И там она лежала на полу и громко стонала. Позднее мальчик узнал, что лодка, на которой плыла мать, была забита бабками и их товаром. Под такой тяжестью она перевернулась. Мать ударилась головой о причал и зацепилась косой. Долго ее не могли найти, пока волосы не разорвались.

Утром мальчик увидел бабушку, которая рассказывала дедушке, вернувшемуся ночью, о своей поездке. Короб с земляникой, которую сиротинушка собирал, сразу купила какая-то дамочка. Пришла соседка, и бабушка начала рассказывать ей ту же историю с обманом, причитая и сокрушаясь над тем, что же вырастет из маленького лгуна. Она многим в то утро рассказала о проступке внука.

Мальчик все лежал в кладовке, погруженный в свои размышления об обмане. Ему хотелось провалиться от стыда, и даже умереть. Зашел дедушка. Он погладил внука, и тот расплакался. Дедушка посоветовал искренне попросить прощения.

Мальчик вошел в избу, но от слез ничего не мог сказать бабушке, кроме каких-то несвязных слов, отдаленно напоминавших извинения. Женщина отправила внука умываться и усадила за стол завтракать. Дед был рядом для поддержки. Мальчик понял, что с плутовством надо завязывать, а также иметь свое мнение. Слушая иногда других, поступая неправильно порой, можно во взрослой жизни оказаться в тюрьме.

Так всхлипывая, мальчик сидел за столом с опущенной головой. А когда он поднял глаза, то увидел перед собой пряник – белого коня с розовой гривой. Мальчик закрыл глаза и вновь открыл, не веря в то, что это все настоящее.

Картинка или рисунок Конь с розовой гривой

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

• Краткое содержание Островский Лес

  Начинается история с того, что к Аксюше пристаёт Буланов (студент-неудачник). Он думает, что в фаворитах у барыни, поэтому всё ему позволено. Однако ему возражают, что барская воля меняется по семь раз на дню, лучше всего влиять на саму барыню

• Краткое содержание Булгаков Белая гвардия

  События романа разворачиваются в морозный декабрь 1918 года. Умирает мать Турбинных. Алексей, Лена и Николка тяжело переживают потерю близкого человека.

• Краткое содержание Шукшин Ванька Тепляшин

  Ванька Тепляшин молодой деревенский парень. Он трудится шофером. Однажды у него обнаружили болезнь, язву двенадцатиперстной кишки. Шофера положили в больницу, сначала его лечили в родном селе, а потом перевели в город.

• Краткое содержание Мученики сцены Искандера

  Евгений Дмитриевич работал артистом в драматическом театре и однажды он отправился в школу, чтобы заинтересовать и предложить детям учиться актерскому мастерству. Когда актер вошёл в класс и объяснил цель своего визита

• Краткое содержание Одоевский Бедный Гнедко

  Рассказ Владимира Одоевского «Бедный Гнедко» начинается с того, что на центральной набережной, где протекает рядом река Нева, пробегает лошадка с бричкой. Главным наблюдателем этой сцены является автор

Виктор Петрович Астафьев

«Конь с розовой гривой»

Бабушка послала меня на увал за земляникой вместе с соседскими ребятишками. Пообещала: если наберу полный туесок, она продаст мои ягоды вместе со своими и купит мне «пряник конём». Пряник в виде коня с гривой, хвостом и копытами, облитыми розовой глазурью, обеспечивал почёт и уважение мальчишек всей деревни и был их заветной мечтой.

На увал я пошёл вместе с детьми нашего соседа Левонтия, который работал на лесозаготовках. Примерно раз в пятнадцать дней «Левонтий получал деньги, и тогда в соседнем доме, где были одни ребятишки и ничего больше, начинался пир горой», а жена Левонтия бегала по селу и отдавала долги. В такие дни я всеми способами пробирался к соседям. Бабушка не пускала. «Нечего этих пролетариев объедать», — говорила она. У Левонтия меня охотно принимали и жалели как сироту. Заработанные соседом деньги кончались быстро, и тётка Васёна снова бегала по селу, одалживала.

Жило левонтьевское семейство бедно. Вокруг их избы не было никакого хозяйства, даже мылись они у соседей. Каждую весну они окружали дом жалким тыном, и каждую осень он шёл на растопку. На бабушкины попрёки Левонтий, бывший матрос, отвечал, что «любит слободу».

С левонтьевскими «орлами» я и пошёл на увал, зарабатывать на коня с розовой гривой. Я уже набрал несколько стаканов земляники, когда левонтьевские ребята затеяли драку — старший заметил, что остальные собирают ягоды не в посуду, а в рот. В результате вся добыча была рассыпана и съедена, а ребята решили спуститься к Фокинской речке. Тут-то они и заметили, что у меня земляника осталась. Съесть её меня «на слабо» подбил левонтьевский Санька, после чего я вместе с остальными отправился на речку.

О том, что посуда моя пуста, я вспомнил только к вечеру. Возвращаться домой с пустым туеском было стыдно и боязно, «бабушка моя, Катерина Петровна, не тётка Васёна, от неё враньём, слезами и разными отговорками не отделаешься». Санька меня и научил: натолкать в туес травы, а сверху рассыпать горсть ягод. Вот эту «обманку» я и принёс домой.

Бабушка меня долго хвалила, а ягоды пересыпать не стала — решила прямо в туеске в город на продажу везти. На улице я рассказал всё Саньке, и он потребовал от меня калач — как плату за молчание. Одним калачом я не отделался, таскал, пока Санька не наелся. Ночью я не спал, мучился — и бабушку обманул, и калачи украл. Наконец, решил утром встать и во всём признаться.

Проснувшись, я обнаружил, что проспал — бабушка уже уехала в город. Я жалел, что дедушкина заимка так далеко от села. У дедушки хорошо, тихо, и он бы меня в обиду не дал. От нечего делать я пошёл с Санькой на рыбалку. Через некоторое время я увидел большую лодку, выплывающую из-за мыса. В ней сидела бабушка и грозила мне кулаком.

Домой я вернулся только к вечеру и сразу юркнул в кладовку, где была «налажена» временная «постель из половиков и старого седла». Свернувшись калачиком, я жалел себя и вспоминал о маме. Как и бабушка, она ездила в город торговать ягодой. Однажды перегруженная лодка перевернулась и мама утонула. «Ее затянуло под сплавную бону», где она зацепилась косой. Я вспомнил, как мучилась бабушка, пока река не отпустила маму.

Проснувшись утром, я обнаружил, что с заимки вернулся дедушка. Он зашёл ко мне и велел попросить у бабушки прощения. Вдоволь посрамив и пообличав, бабушка усадила меня завтракать, а после всем рассказывала, «чего утворил её малой».

А коня бабушка мне всё же привезла. С тех пор много лет прошло, «нет в живых дедушки, нет и бабушки, да и моя жизнь клонится к закату, а я всё не могу забыть бабушкиного пряника — того дивного коня с розовой гривой».

Бабушка отправила меня за земляникой и пообещала: если я принесу полную корзину ягод, то она продаст ее и купит мне пряник. Пряник имел вид коня, облитый розовой глазурью. Этот пряник был самым вкусным и обеспечивал почет всем мальчишкам во дворе. На увал я отправился вместе с детьми соседа Левонтия. Когда он получал зарплату, на улице был праздник, а его жена бегала по селу и раздавала всем долги. В такие дни я рвался к соседям, но бабушка не всегда пускала: «Нечего этих пролетариев объедать», - говорила она.

Жили они довольно бедно, постоянно ходили по соседским дворам, более того, мылись они тоже там. Слевонтьевскими детьми я и отправился за земляникой, чтобы заработать на коня с розовой гривой. Я уже почти собрал пару стаканчиков, так левонтьевские ребята затеяли драку. Старший заметил, что остальные ребята хитрят. Они собирают ягоды не в посуду, а в рот. Во время драки все плоды были рассыпаны. Тут они заметили, что земляника только у меня осталась. Сашка, взяв меня на слабо, подбил съесть практически всю землянику.

Возвращаясь, я понял, что посуда была пустой. Мне стало стыдно, и я стал думать, как бы поступить в этой ситуации. Моя бабушка, Катерина Петровна, этого мне не простит. Санька подсказал идейку: натолкать под низ травы, а сверху рассыпать горсть ягод. Вот с этой «обманкой» я и пришел домой. Похвалив меня, бабушка решила отправиться на следующий день в город продавать землянику. Мало того, что Сашка грозился меня выдать, если я ему не принесу пряник, так я еще всю ночь переживал, что обманул бабушку.

Утром решил во всем признаться, но было поздно, бабушка уехала рано утром в город. Тогда я решил пойти на рыбалку с Санькой. Вскоре я увидел лодку, в которой сидела бабушка и грозилась кулаком. Вернувшись поздно вечером домой, я спрятался в кладовке, а утром, по совету дедушки, пошел просить извинения у бабушки. Она меня как следует, посрамила, но все равно купила мне этот чудо пряник. С того времени прошло много времени, но я до сих пор помню вкус бабушкиного пряника - того дивного коня с розовой гривой».

Сочинения

В. П. Астафьев относится к числу писателей, на чью долю выпало тяжелое детство в нелегкие предвоенные годы. Выросший в деревне, он был хорошо знаком с особенностями русского характера, нравственными устоями, на которых веками держится человечество.

Этой теме посвящены его произведения, составившие цикл «Последний поклон». В их числе рассказ «Конь с розовой гривой».

Автобиографическая основа произведения

В семилетнем возрасте Виктор Астафьев потерял мать - она утонула в реке Енисей. Мальчика взяла на воспитание его бабушка, Катерина Петровна. До конца жизни был благодарен ей писатель за заботу, доброту и любовь. А еще за то, что она сформировала в нем истинные нравственные ценности, которых внук никогда не забывал. Одному из важных моментов своей жизни, навсегда врезавшихся в память уже повзрослевшего Астафьева, и рассказывает он в своем произведении «Конь с розовой гривой».

Повествование ведется от лица мальчика Вити, живущего с бабушкой и дедом в таежной сибирской деревне. Его ежедневные будни похожи друг на друга: рыбалка, игры с другими ребятишками, походы в лес за грибами и ягодами, помощь по хозяйству.

Особое внимание уделяет автор описанию семейства Левонтия, жившего по соседству. В рассказе «Конь с розовой гривой» именно их дети сыграют немаловажную роль. Пользовавшиеся неограниченной свободой, мало представлявшие, что такое истинная доброта, взаимопомощь и ответственность, они подтолкнут главного героя к совершению поступка, о котором он будет помнить всю жизнь.

Завязкой сюжета становится известие бабушки о том, что левонтьевские ребятишки собираются на увал за земляникой. Она просит внука пойти с ними, чтобы потом продать в городе собранную им ягоду и купить мальчику пряник. Конь с розовой гривой - эта сладость была заветной мечтой каждого мальчишки!

Однако поход на увал заканчивается обманом, на который идет Витя, так и не собравший земляники. Провинившийся мальчик всячески пытается отсрочить раскрытие проступка и последующего за этим наказания. Наконец, из города с причитаниями возвращается бабушка. Так мечта о том, что у Вити появится чудный конь с розовой гривой, обернулась сожалением о том, что он поддался на уловки левонтьевских детишек. И вдруг раскаявшийся герой видит перед собой тот самый пряник… Сначала он не верит своим глазам. К действительности его возвращают слова: «Бери… Глядишь, … когда омманешь баушку…».

Много лет минуло с той поры, но так и не смог забыть этой истории В. Астафьев.

«Конь с розовой гривой»: главные герои

В рассказе автор показывает период взросления мальчика. В разоренной гражданской войной стране всем приходилось трудно, и в непростой ситуации каждый выбирал свой путь. Между тем, известно, что многие черты характера формируются в человеке еще в детские годы.

Знакомство с жизненным укладом в доме Катерины Петровны и Левонтия позволяет сделать вывод, насколько эти семьи были различны. Бабушка во всем любила порядок, поэтому все у нее шло своим, заранее определенным чередом. Такие же качества она прививала внуку, рано оставшемуся сиротой. Вот и конь с розовой гривой должен был стать для него наградой за труды.

Совсем другая атмосфера царила в соседском доме. Безденежье чередовалось с пиром, когда Левонтий накупал на полученные деньги разной всячины. В такой-то момент и любил бывать у соседей Витя. Тем более что подвыпивший Левонтий начинал вспоминать его погибшую мать и подсовывал сироте лучший кусок. Бабушке эти походы внука в дом соседей не нравились: она считала, что у них самих ребятишек много и часто есть нечего. Да и сами дети не отличались воспитанностью, чего доброго, могли оказать дурное влияние на мальчика. Они действительно толкнут Витю на обман, когда тот отправится вместе с ними за ягодой.

Рассказ «Конь с розовой гривой» - попытка автора определить причину того, чем может руководствоваться человек, совершающий в жизни дурные или хорошие поступки.

Поход на увал

Писатель довольно подробно описывает дорогу за земляникой. Левонтьевские ребятишки все время ведут себя неразумно. По пути они успели забраться в чужой огород, надергать лука и пустить его на свистульки, передраться друг с другом…

На увале все принялись собирать ягоду, но левонтьевских хватило ненадолго. Лишь герой добросовестно складывал землянику в туесок. Однако, после того как его слова о прянике вызвали у «друзей» лишь насмешки, желая показать свою независимость, и он поддался общему веселью. На какое-то время Витя забыл и о бабушке, и о том, что еще недавно главным его желанием был конь с розовой гривой. Пересказ того, что веселило ребятишек в тот день, включает и убийство беззащитного чижа, и расправу над рыбой. Да и сами они постоянно ссорились, особенно старался Санька. Он и подсказал герою перед возвращением домой, как нужно поступить: набить туесок травой, а сверху выложить слой ягод - так бабушка ничего не узнает. И мальчик последовал совету: ведь левонтьевским-то ничего не будет, а вот ему несдобровать.

Страх перед наказанием и раскаяние

Исследовать человеческую душу в решающие моменты жизни - задача, которую часто решает художественная литература. «Конь с розовой гривой» - произведение о том, как нелегко далось мальчику признание своей ошибки.

Следующая ночь и весь длинный день, когда бабушка отправилась с туеском в город, превратились для Вити в настоящее испытание. Ложась спать, он решил встать пораньше и во всем сознаться, но не успел. Затем внук, опять находясь в обществе соседских ребятишек и постоянно поддразниваемый Сашкой, со страхом ожидал возвращения лодки, на которой уплыла бабушка. Вечером он так и не решился возвратиться домой и обрадовался, когда удалось лечь в кладовой (тетя Феня привела его домой уже затемно и отвлекла Катерину Петровну). Он долго не мог уснуть, постоянно думая о бабушке, жалея ее и вспоминая, как тяжело она пережила смерть своей дочери.

Неожиданная развязка

К счастью мальчика, ночью с заимки вернулся дед - теперь у него была подмога, и стало не так страшно.

Опустив голову, подталкиваемый дедом, он робко вошел в избу и заревел во весь голос.

Долго срамила его бабушка, а когда она, наконец, выдохлась и наступила тишина, мальчик робко поднял голову и увидел перед собой неожиданную картину. По выскобленному столу «скакал» (это на всю жизнь запомнил В. Астафьев) конь с розовой гривой. Этот эпизод стал для него одним из главных нравственных уроков. Доброта и понимание бабушки помогли сформироваться таким качествам, как ответственность за свои поступки, благородство и способность в любой ситуации противостоять злу.

Прочитайте ещё один рассказ В. П. Астафьева - «Конь с розовой гривой». О каких людях продолжает рассказывать писатель, знакомя нас с их бытом, с привычками и особенностями их характеров?

Конь с розовой гривой

Бабушка возвратилась от соседей и сказала мне, что левонтьевские ребятишки собираются на увал 1 по землянику, и велела сходить с ними.

Наберёшь туесок 2 . Я повезу свои ягоды в город, твои тоже продам и куплю тебе пряник.

Конём, баба?

Конём, конём.

Пряник конём! Это ж мечта всех деревенских малышей. Он белый-белый, этот конь. А грива у него розовая, хвост розовый, глаза розовые, копыта тоже розовые.

Бабушка никогда не позволяла таскаться с кусками хлеба. Ешь за столом, иначе будет худо. Но пряник - совсем другое дело.

Пряник можно засунуть под рубаху, бегать и слышать, как конь лягает копытами в голый живот. Холодея от ужаса - потерял! - хвататься за рубаху и со счастьем убеждаться, что тут он, конь-огонь!..

1 Увал - пологий холм, имеющий значительную протяжённость.

2 Туесок - берестяная корзинка с тугой крышкой.

С таким конём сразу почёту сколько, внимания! Ребята левонтьевские к тебе и так и эдак ластятся, и в чижа первому бить дают, и из рогатки стрельнуть, чтоб только им позволили потом откусить от коня либо лизнуть его.

Когда даёшь левонтьевскому Саньке или Таньке откусывать, надо держать пальцами то место, по которое откусывать положено, и держать крепко, иначе Танька или Санька так цапнут, что останется от коня хвост да грива.

Левонтий, сосед наш, работал на бадогах 3 вместе с Мишкой Коршуновым. Левонтий заготавливал лес на бадога, пилил его, колол и сдавал на известковый завод, что был супротив села по другую сторону Енисея.

Один раз в десять дней - а может, и в пятнадцать, я точно не помню - Левонтий получал деньги, и тогда в доме Левонтьевых, где были одни ребятишки и ничего больше, начинался пир горой.

Какая-то неспокойность, лихорадка, что ли, охватывала тогда не только левонтьевский дом, но и всех соседей. Ранним ещё утром к бабушке забегала Левонтьиха, тётка Васеня, запыхавшаяся, загнанная, с зажатыми в горсти рублями.

Да постой ты, чумовая! - окликала её бабушка. - Сосчитать ведь надо!

Тётка Васеня покорно возвращалась, и пока бабушка считала деньги, она перебирала босыми ногами, ровно горячий конь, готовый рвануть, как только приотпустят вожжи.

3 Бадога - длинные поленья.

Бабушка считала обстоятельно и долго, разглядывая каждый рубль. Сколько я помню, больше семи или десяти рублей из «запасу» на чёрный день бабушка никогда Левонтьихе не давала, потому как весь этот «запас», кажется, состоял из десяти. Но и при такой малой сумме заполошная 4 Васеня умудрялась обсчитаться на рубль, а то и на тройку.

Ты как с деньгами-то обращаешься, чучело безглазое! - напускалась бабушка на соседку. - Мне рупь! Другому рупь! Это что же получится?

Но Васеня опять юбкой вихрь взмётывала и укатывалась:

Передала ведь!

Бабушка ещё долго поносила Левонтьиху, самого Ле-вонтия, била себя руками по бёдрам, плевалась, а я подсаживался к окну и с тоской глядел на соседский дом.

Стоял он сам собою, на просторе, и ничего-то ему не мешало смотреть на свет белый кое-как застеклёнными окнами - ни забор, ни ворота, ни сенцы, ни наличники, ни ставни.

Весною левонтьевское семейство ковыряло маленько землю вокруг дома, возводило изгородь из жердей, хворостин, старых досок. Но зимой всё это постепенно исчезало в утробе русской печки, раскорячившейся посреди избы.

Танька левонтьевская так говаривала, шумя беззубым ртом, обо всём ихнем заведенье:

Зато как папа шурунёт нас - бегишь и не запнешша! Сам дядя Левонтий в тёплые вечера выходил на улицу в штанах, державшихся на единственной медной пуговице с двумя орлами, и в бязевой рубахе вовсе без пуговиц. Садился на истюканный топором чурбак, изображавший крыльцо, курил, смотрел, и если моя бабушка корила его в окно за безделье, перечисляла работу, которую он должен был, по её разумению, сделать в доме и вокруг дома, дядя Левонтий только благодушно почёсывался:

Я, Петровна, слободу люблю! - и обводил рукой вокруг себя. - Хорошо! Как на море! Ничто глаз не угнетат!

4 Заполошная - суетливая.

Дядя Левонтий плавал когда-то по морям, любил море, а я любил его. Главная цель моей жизни была - прорваться в дом Левонтия после его получки. Сделать это не так-то просто. Бабушка знает все мои повадки.

Нечего куски выглядывать! - гремела она. - Нечего этих пролетарьев объедать, у них самих в кармане - вошь на аркане.

Но если мне удаётся ушмыгнуть из дома и попасть к левонтьевским, то уж всё: тут уж я окружён бываю редкостным вниманием, тут мне полный праздник.

Выдь отсюдова! - строго приказывал пьяненький дядя Левонтий кому-нибудь из своих парнишек. И пока кто-либо из них неохотно вылезал из-за стола, пояснял детям это действие уже обмякшим голосом: - Он сирота, а вы всё ж при родителях! - И, жалостно глянув на меня, тут же взрёвывал: - Мать-то ты хоть помнишь? - Я утвердительно кивал головой, и тогда дядя Левонтий горестно облокачивался на руку, кулачищем растирал по лицу слёзы, вспоминал: - Бадога с ней по один год кололи-и-и! - И совсем уж разрыдавшись: - Когда ни придёшь... ночь, полночь... «Пропа... пропащая ты голова, Левонтий!» -скажет и... опохмели-и-ит...

Тут тётка Васеня, ребятишки дяди Левонтия и я вместе с ними ударялись в рёв, и до того становилось жалостно в избе, и такая доброта охватывала людей, что всё-всё высыпалось и вываливалось на стол, и все наперебой угощали меня и сами ели уж через силу.

Поздно вечером либо совсем уж ночью дядя Левонтий задавал один и тот же вопрос: «Что такое жисть?!» - после чего я хватал пряники, конфеты, ребятишки левон-тьевские тоже хватали что попало под руки и разбегались кто куда. Последней ходу задавала Васеня. И бабушка моя «привечала» её до утра. Левонтий бил остатки стёкол в окнах, ругался, гремел, плакал.

На следующее утро он стеклил окна, ремонтировал скамейки, стол, затем, полный мрака и раскаяния, отправлялся на работу. Тётка Васеня дня через три-четыре опять ходила по соседям и уже не взмётывала юбкою вихрь. Она снова занимала денег, муки, картошек - чего придётся...

Вот с ребятишками дяди Левонтия и отправился я по землянику, чтобы трудом своим заработать пряник. Ребятишки несли бокалы с отбитыми краями, старые, наполовину изодранные на растопку берестяные туески, а у одного парнишки был ковшик без ручки. Левонтьевские орлы бросали друг в друга посудой, барахтались, раза два принимались драться, плакали, дразнились. По пути они заскочили в чей-то огород и, поскольку там ещё ничего не поспело, напластали беремя луку-батуна, наелись до зелёной слюны, а недоеденный побросали. Оставили всего несколько перышек на свистульки. В обкусанные перья они пищали всю дорогу, и под музыку мы скоро пришли в лес, на каменистый увал.

Тут все перестали пищать, рассыпались по увалу и начали брать землянику, только-только ещё поспевающую, белобокую, редкую и потому особенно радостную и дорогую.

Я брал старательно и скоро покрыл дно аккуратненького туеска стакана на два-три. Бабушка говаривала: главное, мол, в ягодах - закрыть дно посудины. Вздохнул я с облегчением и стал собирать ягоды скорее, да и попадалось их выше по увалу больше и больше.

Левонтьевские ребятишки сначала ходили тихо. Лишь позвякивала крышка, привязанная к медному чайнику. Чайник этот был у старшого парнишки, и побрякивал он, чтобы мы слышали, что старшой тут, поблизости, и бояться нам нечего и незачем.

Вдруг крышка чайника забренчала нервно, послышалась возня.

Ешь, да? Ешь, да? А домой чё? - спрашивал старшой и давал кому-то пинка после каждого вопроса.

А-га-а-а-а! - запела Танька. - Санька тоже пожрал, так ничего-о-о-о...

Попало и Саньке. Он рассердился, бросил посудину и свалился в траву. Старшой брал, брал ягоды, и видать, обидно ему сделалось. Берёт он, старшой, ягоды, для дома старается, а те вот жрут ягоды либо вовсе на траве валяются. Подскочил старшой и пнул Саньку ещё раз. Санька взвыл, кинулся на старшого. Зазвенел чайник, брызнули из него ягоды. Бьются братья Левонтьевы, катаются по земле, всю землянику раздавили.

После драки у старшого опустились руки. Принялся он собирать просыпанные, давленые ягоды - ив рот их, в рот.

Значит, вам можно, а мне, значит, нельзя? Вам можно, а мне, значит, нельзя? - зловеще спрашивал он, пока не съел всё, что удалось собрать.

Вскоре братья Левонтьевы как-то незаметно помирились, перестали обзываться и решили сходить к Малой речке побрызгаться.

Мне тоже хотелось побрызгаться, но я не решался уйти с увала, потому как ещё не набрал полную посудину.

Бабушки Петровны испугался! Эх ты! - закривлялся Санька.

Зато мне бабушка пряник конём купит!

Может, кобылой? - усмехнулся Санька. Он плюнул себе под ноги и что-то быстро смекнул: - Скажи уж лучше - боишься её, и ещё жадный!

А хочешь, все ягоды съем? - сказал я это и сразу покаялся: понял, что попал на уду.

Исцарапанный, с шишками на голове от драк и разных других причин, с цыпками на руках и ногах, с красными окровенелыми глазами, Санька был вреднее и злее всех левонтьевских ребят.

Слабо! - сказал он.

Мне слабо? - хорохорился я, искоса глядя в туесок. Там было ягод уже выше середины. - Мне слабо? - повторял я гаснущим голосом и, чтобы не спасовать, не струсить, не опозориться, решительно вытряхнул ягоды в траву: - Вот! Ешьте вместе со мной!

Навалилась левонтьевская орда, и ягоды вмиг исчезли. Мне досталось всего несколько малюсеньких ягодок. Жалко ягод. Грустно. Но я напустил на себя отчаянность, махнул на всё рукой. Всё равно уж теперь! Я мчался вместе с левонтьевскими ребятишками к речке и хвастался:

Я ещё у бабушки калач украду!

Ребята поощряли меня: дескать, действуй, и не один калач неси. Может, ещё шанег 5 прихватишь либо пирог.

Мы брызгались из речки студёной водой, бродили по ней и руками ловили подкаменщика. Санька ухватил эту мерзкую на вид рыбину, и мы растерзали её на берегу за некрасивый вид. Потом пуляли камнями в пролетающих птичек и подшибли стрижа. Мы отпаивали стрижа водой из речки, но он пускал в речку кровь, а воды проглотить не мог, и умер, уронив головку. Мы похоронили стрижа на берегу, в гальке, и скоро забыли о нём, потому что занялись захватывающим, жутким делом: забегали в устье холодной пещеры, где жила (это в селе доподлинно знали) нечистая сила. Дальше всех в пещеру забежал Санька. Его и нечистая сила не брала!

Это ещё чё! - хвалился Санька, воротившись из пещеры. - Я бы дальше побег, вглыбь побег бы, да босой я, а там змеев гибель.

Жмеев? - Танька отступила от устья пещеры и на всякий случай подтянула спадающие штанишки.

Домовниху с домовым видел, - продолжал рассказывать Санька.

Хлопуша! - срезал Саньку старшой. - Домовые на чердаке живут да под печкой.

1 Шаньга - так называют на Севере и в Сибири ватрушку - булочку с творогом.

Санька смешался было, однако тут же оспорил старшого:

Да тама какой домовой-то? Домашний. А тут пещерный. В мохе весь, серый, дрожмя дрожит - студёно ему. А домовниха худая, глядит жалобливо и стонет. Да меня не подманишь, подойди только - схватит и слопает. Я ей камнем в глаз залимонил!..

Может, Санька и врал про домовых, но всё равно страшно было слушать, и чудилось мне - кто-то в пещере всё стонет, всё стонет. Первой деранула от этого худого места Танька, а следом за нею и все ребята с горы посыпались. Санька свистнул, заорал, поддавая нам жару...

Так интересно и весело провели мы весь день, и я совсем уж забыл про ягоды. Но настала пора возвращаться домой. Мы разобрали посуду, спрятанную под деревом.

Задаст тебе Катерина Петровна! Задаст! - заржал Санька. - Ягоды-то мы съели... Ха-ха! Нарочно съели! Ха-ха! Нам-то ништяк! Ха-ха! А тебе-то хо-хо!..

Я и сам знал, что им-то, левонтьевским, «ха-ха», а мне «хо-хо». Бабушка моя, Катерина Петровна, - не тётка Васеня.

Тихо плёлся я за левонтьевскими ребятами из лесу. Они бежали впереди меня гурьбой и гнали по дороге ковшик без ручки. Ковшик звякал, подпрыгивая на камнях, и от него отскакивали остатки эмалировки.

Знаешь чё? - поговорив с братанами, вернулся ко мне Санька. - Ты в туес травы натолкай, а сверху ягод - и готово дело! «Ой, дитятко моё! - принялся с точностью передразнивать мою бабушку Санька. - Пособил тебе воспо-одь, сиротинке, пособил...» -И подмигнул мне бес Санька, и помчался дальше, вниз с увала.

Повздыхал, повздыхал я, даже чуть было не всплакнул, и принялся рвать траву. Нарвал, натолкал в туесок, потом насобирал ягод, заложил ими траву, получилось земляники даже с «копной».

Дитятко ты моё! - запричитала бабушка, когда я, замирая от страха, передал ей свою посудину. - Господь тебе, сиротинке, пособил!.. Уж куплю я тебе пряник, да самый большущий. И пересыпать ягодки твои не стану к своим, а прямо в этом туеске увезу...

Отлегло маленько.

Я думал, сейчас бабушка обнаружит моё мошенничество, даст мне что полагается, и уже приготовился к каре за содеянное злодейство.

Но обошлось. Всё обошлось. Бабушка унесла туесок в подвал, ещё раз похвалила меня, дала есть, и я подумал, что бояться мне пока нечего и жизнь не так уж худа.

Я поел и отправился на улицу играть, и там дёрнуло меня сообщить обо всём Саньке.

А я расскажу Петровне! А я расскажу!..

Не надо, Санька!

Принеси калач, тогда не расскажу.

Я пробрался тайком в кладовку, вынул из ларя калач и принёс его Саньке под рубахой. Потом ещё принёс, потом ещё, пока Санька не нажрался.

«Бабушку надул. Калачи украл. Что только будет?» - терзался я ночью, ворочаясь на полатях. Сон не брал меня, как окончательно запутавшегося преступника.

Ты чего там елозишь? - хрипло спросила из темноты бабушка. - В речке небось опять бродил? Ноги опять болят?

Не-е, - откликнулся я, - сон приснился...

Спи с Богом! Спи, не бойся. Жизнь страшнее снов, батюшке..

«А что, если разбудить её и всё-всё рассказать?»

Я прислушался. Снизу доносилось трудное дыхание

бабушки. Жалко её будить: устала она, ей рано вставать.

Нет уж, лучше я не буду спать до утра, скараулю бабушку, расскажу ей обо всём: и про туесок, и про домовниху с домовым, и про калачи, и про всё, про всё...

От этого решения мне стало легче, и я не заметил, как закрылись глаза. Возникла Санькина немытая рожа, а потом замелькала земляника, завалила она и Саньку, и всё на этом свете.

На полатях запахло сосняком, холодной таинственной пещерой...

Дедушка был на заимке 6 , километрах в пяти от села, в устье речки Маны. Там у нас была посеяна полоска ржи, полоска овса и полоска картошек.

О колхозах тогда ещё только начинались разговоры, и селяне наши пока жили единолично. У дедушки на заимке я любил бывать. Спокойно у него там, обстоятельно как-то. Может, оттого, что дедушка никогда не шумел и даже работал неторопливо, но очень уёмисто и податливо. Ах, если бы заимка была ближе! Я бы ушёл, скрылся. Но пять километров для меня были тогда огромным, непреодолимым расстоянием. И Алёшки, моего братана, нет. Недавно приезжала тётка Августа и забрала Алёшку с собой на лесоучасток, где она работала.

Слонялся я, слонялся по пустой избе и ничего другого не смог придумать, как податься к левонтьевским.

Уплыла Петровна? - усмехнулся Санька и цыркнул слюной в дырку меж передних зубов. У него в этой дырке мог поместиться ещё один зуб, и мы страшно завидовали этой Санькиной дырке. Как он в неё плевал!

Санька собирался на рыбалку и распутывал леску. Малые левонтьевские ходили возле скамеек, ползали, ковыляли на кривых ногах. Санька раздавал затрещины направо и налево за то, что малые лезли под руку и путали леску.

Крючка нету, - сердито сказал он. - Проглотил, должно, который-то.

6 Заимка - земельный участок вдали от села, освоенный (вспаханный) его владельцем.

Ништяк,- успокоил меня Санька. - У тебя много крючков, дал бы. Я б тебя на рыбалку взял.

Я обрадовался и помчался домой; схватил удочки, хлеба, и мы подались к каменным бычкам, за поскотину 7 , спускавшуюся прямо в Енисей ниже села.

Старшого левонтьевского сегодня не было. Его взял с собой «на бадоги» отец, и Санька командовал напропалую. Поскольку был он сегодня старшим и чувствовал большую ответственность, то уже не задирался почти и даже усмирял «народ», если тот принимался драться.

У бычков Санька поставил удочки, наживил червяков, поплевал на них и закинул лески.

Ша! - сказал Санька, и мы замерли.

Долго не клевало. Мы устали ждать, и Санька прогнал нас искать щавель, чеснок береговой и редьку дикую.

Левонтьевские ребята умели пропитаться «от земли» - всё ели, что Бог пошлёт, ничем не брезговали и оттого были краснокожие, сильные, ловкие, особенно за столом.

Пока мы собирали пригодную для жратвы зелень, Санька вытащил двух ершей, одного пескаря и белоглазого ельца.

Развели огонь на берегу. Санька вздел на палочки рыб и начал их жарить.

Рыбки были съедены почти сырые, без соли. Хлеб мой ребятишки ещё раньше смолотили и занялись кто чем: вытаскивали из норок стрижей, «блинали» каменными плиточками по воде, пробовали купаться, но вода была ещё холодная, и мы быстро выскочили из реки отогреваться у костра. Отогрелись и повалились в ещё низкую траву.

День был ясный, летний. Сверху пекло. Возле поскотины клонились к земле рябенькие кукушкины слёзки.

7 Поскотина - пастбище, выгон.

На длинных хрустких стеблях болтались из стороны в сторону синие колокольчики, и, наверное, только пчёлы слышали, как они звенели. Возле муравейника, на обогретой земле, лежали полосатые цветки-граммофончики, и в голубые их рупоры совали головы шмели. Они надолго замирали, выставив мохнатые зобы, - должно быть, заслушивались музыкой. Берёзовые листья блестели, осинник сомлел от жары. Боярка доцветала и сорила в воду. Сосняк был в синем куреве. Над Енисеем чуть мерцало. Сквозь это мерцание едва проглядывали красные жерла известковых печей, полыхающих по ту сторону реки. Леса на скалах стояли неподвижно, и железнодорожный мост в городе, видимый из нашего села в ясную погоду, колыхался тонким кружевцем, - и если долго смотреть на него, он истоншался и кружевце рвалось.

Оттуда, из-за моста, должна приплыть бабушка. Что только будет?! И зачем я так сделал? Зачем послушался левонтьевских?

Вон как хорошо было жить! Ходи, бегай и ни о чём не думай. А теперь? Может, лодка опрокинется и бабушка утонет? Нет, уж лучше пусть не опрокидывается. Моя мать утонула. Чего хорошего? Я нынче сирота. Несчастный человек. И пожалеть меня некому. Левонтий только пьяный жалеет, и всё. А бабушка только кричит да нет-нет и поддаст - у неё не задержится. И дедушки нет. На заимке он, дедушка. Он бы не дал меня в обиду. Бабушка и на него кричит: «Потатчик! Своим всю жизнь потакал, теперь этому!..»

«Дедушка ты, дедушка, хоть бы ты в баню мыться приехал и взял меня с собой!»

Ты чего нюнишь? - наклонился ко мне Санька с озабоченным видом.

Ништяк! - утешил меня Санька. - Не ходи домой, и всё! Заройся в сено и притаись. Петровна боится - вдруг ты утонешь. Вот она как запричитает: «Уто-ну-у-ул мой дитятко, спокинул меня, сиротиночка...» - ты тут и вылезешь!

Не буду так делать! И слушаться тебя не буду!..

Ну, и лешак с тобой! Об тебе ж стараются... Во! Клюнуло! У тебя клюнуло!

Я свалился с яра 1 , переполошив стрижей в дырках, и рванул удочку. Попался окунь. Потом ёрш. Подошла рыба, начался клёв. Мы наживляли червяков, закидывали.

Не перешагивай через удилище! - суеверно орал Санька на совсем ошалевших от восторга малышей и таскал, таскал рыбёшек.

Малыши надевали их на ивовый прут и опускали в воду.

Вдруг за ближним каменным бычком защёлкали по дну кованые шесты, и из-за мыса показалась лодка. Трое мужиков разом выбрасывали из воды шесты. Сверкнув отшлифованными наконечниками, шесты разом падали в воду, и лодка, зарывшись по самые обводы в реку, рвалась вперёд, откидывая на стороны волны.

Взмах шестов, перекидка рук, толчок, - лодка вспрыгнула носом, ходко подалась вперёд. Она ближе, ближе... Вот уж кормовой давнул шестом, и лодка кивнула в сторону от наших удочек. И тут я увидел сидящего на беседке ещё одного человека. Полушалок на голове, концы его пропущены под мышки, крест-накрест завязаны на спине. Под полушалком крашенная в бордовый цвет кофта. Вынималась эта кофта из сундука только по случаю поездки в город или по большим праздникам.

Да это ж бабушка!

Рванул я от удочек прямо к яру, подпрыгнул, ухватившись за траву, засунул большой палец ноги в стрижиную норку. Подлетел стриж, тюкнул меня по голове, и я упал на комья глины. Соскочил и ударился бежать по берегу, прочь от лодки.

8 Яр - здесь: крутой край оврага.

Ты куда?! Стой! Стой, говорю! - крикнула бабушка. Я мчался во весь дух.

Я-а-а-а-авишься, я-а-а-авишься домой, мошенник! - несся вслед мне голос бабушки.

А тут ещё мужики подстегнули.

Держи его! - крикнули, и я не заметил, как оказался на верхнем конце села.

Теперь только я обнаружил, что наступил уже вечер и волей-неволей надо возвращаться домой. Но я не хотел домой и на всякий случай подался к двоюродному братишке Кешке, дяди-Ваниному сыну, жившему здесь, на верхнем краю села.

Мне повезло. Возле дяди-Ваниного дома играли в лапту. Я ввязался в игру и пробегал до темноты. Появилась тётя Феня, Кешкина мать, и спросила меня:

Ты почему домой не идёшь? Бабушка потеряет тебя!

Не-е, - ответил я как можно бодрей и беспечней.- Она в город уплыла. Может, ночует там.

Тётя Феня предложила мне поесть, и я с радостью смолотил всё, что она мне дала.

А тонкошеий молчун Кешка попил варёного молока, и мать сказала ему:

Всё на молочке да на молочке. Гляди вон, как ест парнишка, и оттого крепок.

Я уже надеялся, что тётя Феня и ночевать меня оставит. Но она порасспрашивала, порасспрашивала меня обо всём, после чего взяла за руку и отвела домой.

В доме уже не было света. Тётя Феня постучала в окно. Бабушка крикнула: «Не заперто!» Мы вошли в тёмный и тихий дом, где только и слышалось многокрылое постукивание бабочек да жужжание бьющихся о стекло мух.

Тётя Феня оттеснила меня в сени и втолкнула в пристроенную к сеням кладовку. Там была налажена постель из половиков и старого седла в головах - на случай, если днём кого-то сморит жара и ему захочется отдохнуть в холодке.

Я зарылся в половик, притих, слушая.

Тётя Феня и бабушка о чём-то разговаривали в избе. В кладовке пахло отрубями, пылью и сухой травой, натыканной во все щели и под потолком. Трава эта всё чего-то пощёлкивала да потрескивала. Тоскливо было в кладовке. Темень была густа и шероховата, вся заполненная запахом и тайной жизнью.

Под полом одиноко и робко скреблась мышь, голодавшая из-за кота. И всё потрескивали сухие травы и цветы под потолком, открывали коробочки и сорили во тьму семечки.

На селе утверждалась тишина, прохлада и ночная жизнь. Убитые дневной жарой собаки приходили в себя, вылезали из-под сеней, крылец, из конур и пробовали голоса. У моста, что проложен через Малую речку, пиликала гармошка. На мосту у нас собирается молодёжь, пляшет там, поёт.

У дяди Левонтия спешно рубили дрова. Должно быть, дядя Левонтий принёс чего-то на варево. У кого-то левон-тьевские «сбодали» жердь... Скорее всего, у нас. Есть им время сейчас промышлять дрова далеко!..

Ушла тётя Феня и плотно прикрыла дверь в сенках. Воровато прошмыгнул по крыльцу кот. Под полом стихла мышь. Стало совсем темно и одиноко. В избе не скрипели половицы, не ходила бабушка. Устала, должно быть. Мне сделалось холодно. Я свернулся калачиком и стал дышать себе на грудь.

Проснулся я от солнечного луча, пробившегося в мутное окошко кладовой. В луче мошкой мельтешила пыль. Откуда-то наносило заимкой, пашней. Я огляделся, и сердце моё радостно подпрыгнуло: на меня был накинут дедушкин старенький полушубок. Дедушка приехал ночью! Красота!

На кухне бабушка громко, возмущённо рассказывала:

Культурная дамочка, в шляпке. Говорит: «Я у вас эти вот ягодки все куплю». - «Пожалуйста, милости прошу. Ягодки-то, говорю, сиротинка горемычный собирал...»

Тут я провалился сквозь землю вместе с бабушкой и уже не мог разобрать, что говорила она дальше, потому что закрылся полушубком, забился в него, чтобы умереть скорее. Но сделалось жарко, глухо, стало невмоготу дышать, и я открылся.

Своих вечно потачил! - шумела бабушка. - Теперь этому! А он уже мошенничает! Чё потом из него будет? Каторжанец будет! Вечный арестант будет! Я вот ещё левонтьевских в оборот возьму! Это ихняя грамота!..

Но я не сдавался. Забежала в дом бабушкина племянница, спросила, как бабушка сплавала в город. Бабушка сказала, что слава Богу, и тут же принялась рассказывать:

Мой-то малой-то!.. Чего утворил!..

В это утро к нам приходило много людей, и всем бабушка говорила: «А мой-то малой-то!»

Бабушка ходила взад-вперёд, поила корову, выгоняла её к пастуху, делала разные свои дела и всякий раз, пробегая мимо дверей кладовки, кричала:

Не спишь ведь, не спишь! Я всё-ё вижу!

«Конь с розовой гривой». Художник Т. Мазурин

В кладовку завернул дедушка, вытянул из-под меня кожаные вожжи и подмигнул: ничего, дескать, не робей! Я заширкал носом.

Дед погладил меня по голове, и так долго копившиеся слёзы хлынули безудержно из моих глаз.

Ну что ты, что ты! - успокаивал меня дед, обирая большой жёсткой рукой слёзы с моего лица. - Чего же голодный-то лежишь? Попроси прощенья... Ступай, ступай, - легонько подтолкнул меня дед в спину.

Придерживая одной рукой штаны, я принял другую к глазам, ступая в избу, и заревел:

Я больше... я больше... я больше...-И ничего дальше сказать не мог.

Ладно уж, умойся да садись трескать! - всё ещё непримиримо, но уже без грозы сказала бабушка.

Я покорно умылся, долго и очень тщательно утирался рушником, то и дело содрогаясь от всё ещё не прошедших всхлипов, и присел к столу. Дед возился на кухне, сматывал на руку вожжи, ещё что-то делал. Чувствуя его незримую и надёжную поддержку, я взял со стола краюху и стал есть всухомятку. Бабушка одним махом плеснула в бокал молока и со стуком поставила посудину передо мной.

Ишь ведь, какой смирненький! Ишь ведь, какой тихонький! И молочка не попросит!..

Дед мне подморгнул: терпи. Я и без него знал: Боже упаси сейчас перечить бабушке или сделать чего не так, не по её усмотрению. Она должна разрядиться, должна высказать всё, что у неё накопилось, душу отвести должна.

Долго бабушка обличала меня и срамила. Я ещё раз раскаянно заревел. Она ещё раз прикрикнула на меня.

Но вот выговорилась бабушка. Ушёл куда-то дед. Я сидел, разглаживал заплатку на штанах, вытягивая из неё нитки. А когда поднял голову, увидел перед собой...

Я зажмурился и снова открыл глаза. Ещё раз зажмурился, ещё раз открыл. По скоблёному кухонному столу, как по огромной земле с пашнями, лугами и дорогами, на розовых копытцах скакал белый конь с розовой гривой.

Бери, бери, чего смотришь? Глядишь, зато ещё когда обманешь бабушку...

Сколько лет с тех пор прошло! Сколько событий минуло!.. А я всё не могу забыть бабушкиного пряника - того дивного коня с розовой гривой.

В. П. Астафьев

Многим ещё со школьной скамьи известен рассказ знаменитого писателя Виктора Астафьева "Конь с розовой гривой". Краткое содержание его могут пересказать многие, но всё же есть люди, коим данное трогательное произведение незнакомо. Для них будет полезна данная статья.

Рассказа "Конь с розовой гривой" краткое содержание повествует о мальчике-сироте из сибирской деревни, которого воспитывают бабушка и дедушка. Бабушка посылает его за земляникой с соседским ребятами, пообещав набранные ягоды продать в городе и купить внуку пряник "конём". Это сладкая лошадка белая, а грива, копыта и хвост у нее розовые. Это предел мечтаний всех деревенских ребятишек!

Конечно, краткое содержание "Конь с розовой гривой" будет неполным, если не упомянуть о тех самых ребятах, которые сыграют не последнюю роль в событиях этого рассказа. Соседи Левонтий и Васеня - люди особенные. Глава семьи работает по полторы-две недели, всё это время его жена ходит по знакомым и занимает деньги и продукты, дабы накормить многочисленную ребятню. Но стоит Левонтию получить зарплату, как тут же она разлетается - раздаются долги соседям "с избытком" в рубль, а то и два. Закатывается пир горой. Если герою рассказа удаётся в такой день проскользнуть к соседям (что строжайше бабушкой запрещается), то ему тут и почёт, и забота, и любовь. Поскольку левонтьевские ребятишки при родителях, а он сирота.

Пир в доме соседей обычно заканчивается буйством главы семьи, дети разбегаются, кто куда, тётка Васеня обычно скрывается в доме главного героя под крылом его сердобольной бабушки. Утром Левонтий чинит побитые окна, ремонтирует скамейки, стулья и стол, после чего в унынии уходит на работу. А Васеня снова идёт занимать у знакомых...

Далее рассказа Астафьева "Конь с розовой гривой" краткое содержание повествует о том, как герой наш вместе с соседями пошёл-таки собирать землянику. В итоге левонтьевская ребятня свои ягоды съела, разругавшись друг с другом, и принялась "подначивать" главного героя, что он бабушку боится. Итогом "дразнилок" становится отчаянный поступок - Витька ягоды высыпает, орава их тут же сметает. А герой наш набирает в туес травы, а сверху наскоро насыпает ягод.

Бабушка обман не раскрывает, от души хвалит Витю, но совесть его всё же терзает, поэтому весь следующий день, пока она в городе, мальчик проводит с левонтьевскими ребятишками на рыбалке. А к вечеру на подходе к дому, завидев бабушку, наш герой убегает к двоюродному брату, где допоздна играет. Но тётка отводит его домой и отправляет в кладовку.

Там он и засыпает, а утром просыпается от того, что бабушка кому-то возмущённо рассказывает о его обмане. Слышит, как она вспоминает о его утонувшей матери, которую шесть дней не могли найти в реке, как обе мучились - мать в реке, а бабушка дома. Сердце мальчика обливается кровью, он уже тысячу раз пожалел о своем обмане. И когда дедушка вытаскивает его из кладовки плачущего, он только и может сказать: "Я больше... Я больше..." Но бабушка уже простила его, а после завтрака Витя видит перед собой... пряничного коня. На всю жизнь запомнится ему этот незаслуженный им подарок, который говорил о любви родных ему людей.

Это краткий пересказ. "Конь с розовой гривой", впрочем, не настолько велик и труден для прочтения, чтобы только им и ограничиться. Поэтому мы советуем все-таки прочитать эту историю в том виде, в каком ее преподносит сам автор. Рассказа "Конь с розовой гривой" краткое содержание не может дать вам того впечатления, которое останется после оригинала.

Актуально

Разное
Разное