Героическое сопротивление
защитников
Троицкого монастыря
войскам
Лжедмитрия II во времена
польско-литовской интервенции неразрывно связано с историей северо-востока Подмосковья.
«Г
рады все Московского государства от Москвы отступиша»...
Общее положение страны в этот период было крайне тяжёлым. Ещё после Ходынской битвы 25 июня 1608 года начался открытый отъезд служилых людей из Москвы в Тушино, ставку Лжедмитрия II. По словам современника того времени, келаря Троицкого
монастыря, Авраамия Палицына многие служилые землевладельцы рассуждали так: «аще убо стояще пребудем с поляки вкупе на Москву и на Троицкий Сергиев монастырь, то поместья наши не будут разорены»
. Но этот расчет, как показали события, был не верен. Другие служилые люди покидали московское войско, расходясь по домам охранять свои очаги. Смута охватила весь центр, добралась до Владимира-на-Клязьме, перешла за Волгу. Как было написано в одной из летописей
тех грозных лет: «грады все Московского государства от Москвы отступиша»
...
"Пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища»...
Для того чтобы понять значение последовавших событий в истории Москвы и Российского государства в целом следует прояснить важное стратегическое положение монастыря. Фактически, его захват обеспечивал полную блокаду Москвы, а значит и вёл к подчинению северо-восточных районов государства. Как верно отмечал виднейший знаток Смутного времени, Сергей Федорович Платонов : «Войска Вора находились в Тушине между Смоленской и Тверской дорогами и распоряжались ими обеими. Из прочих дорог для Москвы были бесполезны все те, которые вели на Калугу и Тулу в области, охваченные мятежом; их незачем было и тушинцами занимать особыми отрядами. Зато большую важность для Москвы имели дороги, шедшие на север, северо-восток и юго-восток, а именно: дорога Ярославская на Троицкий монастырь и Александрову слободу; дорога на Дмитров или «Дмитровка»; дорога на село Стромынь, Киржач и далее на Шую, Суздаль и Владимир, так называемая «Стромынка»… Все названные дороги и надлежало перехватить войскам Вора». .
Лжедмитрий II. Польская гравюра. XVII в.
Кроме того, захват сокровищ монастыря позволял укрепить финансовое положение Лжедмитрия II, а привлечение на свою сторону влиятельной монастырской братии сулило окончательное крушение авторитета царя Василия Шуйского и последующее венчание самозванца на царство. Обосновывая Лжедмитрию необходимость осады монастыря, польский военачальник Ян Пётр Сапега (1569-1611) будто бы говорил ему: «Слух носится, что ждут князя Михаила Скопина со шведами; когда они придут, то займут Троицкую твердыню и могут быть нам опасны. Пока еще они не окрепли, пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища» .
Ян Пётр Сапега (1569-1611).
Из Тушина в обход Москвы были посланы на северные дороги регулярная армия Сапеги и Александр Юзеф Лисовский (1580-1616) во главе отборных отрядов польской иррегулярной кавалерии, членов которой называли «лисовчиками».
Не получая жалования, положенного регулярным войскам они кормились только за счёт трофеев и грабежей. Отправка лисовчиков в русский поход, согласно мнению польских историков, обуславливалась тем, что они не брезговали грабить и земли своей родины Польши.
Лисовчики. Раскрашенная гравюра, 1880 г.
«В обители Чудотворца более двухсот человек не бяше»...
Троицкий монастырь в первые годы XVII века имел самое разнообразное вооружение – от пушек до четырёхлапных колючек, которые разбрасывались по дорогам с целью нанести урон коням противника. Вдоль восточной стены был прорыт глубокий ров.
Вокруг всех стен были устроены надолбы, которые состояли из заостренных бревен, врытых стоймя в несколько рядов. До подхода к стенам Москвы Лжедмитрия II монастырь охраняли наемные казаки. Позже в дополнение к ним были присланы около восьми сотен дворян и детей боярских и около сотни стрельцов во главе с окольничим князем Григорием Борисовичем Долгоруким-Рощей (ум. 1612) и московским дворянином Алексеем Ивановичем Голохвастовым .
Троице-Сергиева лавра. Проект реставрации архитектурного ансамбля
. В. И. Балдин
,1963.
В монастыре ко времени осады находилось 609 человек ратников из детей боярских, казаков и стрельцов, 300 человек монастырской братии, около 1000 русских беженцев, собравшихся с округи. Общее число защитников монастыря составляло около 2500 человек. О количестве братии, находившейся в монастыре, историки узнали из сообщения Авраамия Палицына, указывавшего в своем сочинении на то, что из-за цинги в монастыре во время осады умерло 297 престарелых монахов .
Авраамий П алицын.
Об общем количестве осаждённых также делается вывод на основании счисления потерь: «всех в обители Живоначальныя Троицы в осаде померло, старцев и ратных людей побито и померло от осадныя немощи детей боярских и слуг, и служебников, и стрельцов, и казаков, пушкарей и защитников, и "дотошных людей" (монастырских крестьян) и служних 2125 человек – кроме женского пола и недорослей и маломощных и старых» . Спустя некоторое время число защитников пополнилось 60 ратными людьми и 20 монастырскими слугами. Во время третьего приступа «в обители Чудотворца более двухсот человек не бяше».
23 сентября 1608 года
Ещё до начала осады монастыря отряды Лисовского, проходя на соединение с основными силами, сожгли находившееся под монастырём село Клементьевское [ 3]. 23 сентября 1608 года разбив московское войско на Троицкой дороге между сёлами Рахманово и Воздвиженское, находившимися на Троицкой дороге, тридцатитысячное войско командующего польскими войсками Яна Петра Сапеги и Лисовского расположились недалеко от монастыря на Клементьевском поле. Здесь к ним примкнули татары, черкесы, казаки и русские изменники.
Смутное время. Подмосковье. Войско Самозванца. Художник: С.В. Иванов, 1908 г.
Накануне, согласно принятой оборонительной практике по распоряжению Долгорукова были сожжены окрестные монастырские слободы, несколько деревень и сёл (Зубачёва, Благовещенье, Афонасова, Черткова). Население округи спасалось за стенами монастыря. Сапега расположил своё войско с западной, а Лисовский с юго-западной стороны монастыря, выстроив здесь остроги и избы.
Осада Троице-Сергиевой Лавры. Художник: В.П. Верещагин, 1891 г.
По словам С.Ф. Платонова: «Движение Сапеги и Лисовского в обход Москвы передало во власть Тушина всё Замосковье за исключением немногих укреплённых пунктов. Обложив Троицкий монастырь, тушинцы стали свободно распоряжаться на том пути, который прикрывать должны были твердыни знаменитого монастыря» . Вскоре на верность Лжедмитрию присягнул Переславль-Залесский и Ростов.
"Вохонский парадокс"
Спустя несколько дней после начала осады на верность самозванцу присягнули жители замосковной волости Вохна, о чём свидетельствует ряд документов из архива Яна Сапеги [ 4]. Интересно, что вохонские крестьяне были наиболее последовательными приверженцами Самозванца, несмотря на то, что в Павлово-Посадском краеведении бытует легенда о битве местных монастырских крестьян с отрядом полковника-лисовчика Станислава Чаплинского, будто бы произошедшая на берегу реки Клязьмы в сентябре 1609 года .
Секретари Яна Сапеги отмечали, что подойдя к Троице, он дважды посылал парламентёров в монастырь с предложением сдаться. Приводимые А. Палицыным тексты посланий Сапеги, так и текст гордого ответа осаждённых, как выяснили исследователи, являются плодом воображения и литературных трудов автора .
Обстрел Троицкого монастыря. Худ.: Н. Л
евенцев.
Получив решительный отказ на предложение сдаться без боя, 3 октября интервенты приступили к артиллерийскому обстрелу монастыря из 63 пушек.
Осада
Положение защитников монастыря было по-настоящему тяжёлым. Несмотря на то, что они были обеспечены рожью, молоть её не представлялось возможным, поскольку мельницы находились за стенами монастыря. Теснота вынуждала людей жить на открытом воздухе. Беременным женщинам приходилось рожать детей при чужих людях, и «никто со срамотою своею не скрывался» .
Лагерь Яна Сапеги. Литография.
13 октября с наступлением ночи начался первый штурм монастырских стен, но осаждённые мужественно встретили нападавших, - атаки были отбиты, а утром были сожжены осадные орудия, оставленные врагом у стен монастыря. В ночь на 24-е октября был отбит еще один приступ. Осаждённые предпринимали частые вылазки.
Вылазка осаждённых из Троицкого монастыря. Художник: Н. Левенцев.
В ночную вылазку 8 октября был ранен сам Лисовский, 19 октября была сделана новая вылазка, переросшая в кровопролитную схватку, а 26 октября была совершена ещё одна вылазка, в ходе который была истреблена рота ротмистра Герасима, а ротмистр Брюшевский был взят в плен.
Осада Троице-Cергиевой обители 13 октября 1608 г.
В ходе одной из вылазок, обнаружив подкоп, два крестьянина села Клементьевского взорвали себя в нём, нарушив коварные планы неприятеля.
По анонимной описи вылазок, дошедшей до наших дней, с 3 октября 1608 до конца января 1609 года осаждёнными была сделана 31 вылазка. Исследовав вопрос, А.В. Горский нашёл упоминание ещё четырёх. Недостаток дров, так необходимых для отопления монастыря во время зимней стужи приводило к тому что «их приходилось покупать у неприятеля ценой крови».
17 ноября 1608 года из-за недостатка продовольствия в монастыре началась цинга. Сначала в сутки умирало 10 человек, потом по 50 и даже по 100. 19 февраля (1 марта) 1609 года в захваченных Сапегой документах из монастыря, отправленных к Василию Шуйскому, сообщалось о том, что боевые и продовольственные запасы осаждённых подходили к концу.
«Вылазка за скотом». Литография 1862 года.
К марту 1609 года осада переросла в тактическое противостояние. 1 (11) апреля 1609 года сапежинцы захватили трёх стрельцов с пятьюстами посланиями в Москву. «В письмах сообщалось, что цинга ежечасно уносит десятки жизней, и гарнизон монастыря дальше держаться не может» . В мае положение защитников Троицы было настолько тяжёлым, что Сапега вновь направил в монастырь парламентёра с письмом, в котором потребовал немедленной сдачи крепости, но ответа не получил.
Осада Троицкого монастыря. Явление преподобного Сергия и Никона врагам. Литография.
28 июня (8 июля) осаждённые отбились еще от одного решительного вражеского приступа. Руководство отдельными отрядами оборонявшихся было доверено трём инокам: Афанасию Ощерину, Паисию Литвину и Гурию Шишкину. После этой новой неудачи большая часть войска Сапеги была вынуждена уйти из под стен монастыря на соединение с отрядами А. Зборовского . В июле, когда в стан Сапеги пришли со своими отрядами русские изменники – Салтыков и
Грамматин, за три часа до рассвета начался новый приступ, но из-за того, что вестовая пушка сделала выстрел раньше срока, оно было сорвано. Между тем в монастыре оставалось не более 200 человек защитников.
Ученики Святого Сергия Михей, Варфоломей и Наум посылаются к князю Михаилу Васильевичу за помощью октябрь 1609 г.
Объясняя обстоятельства, которые помешали польско-литовским войскам ещё в июне 1608 года взять Москву в полную блокаду, С.Ф. Платонов писал: «Прежде всего, этому помешало сопротивление Коломны, связывавшей Москву с Рязанским краем, а затем недостаток средств для хорошего наблюдения за малыми дорогами вроде Ольшанской дороги, Хомутовки и т.п.» .
Историки отмечали, что освобождение Подмосковья началось с северо-востока. Соединившись под Александровым с войсками Шереметева и войсками из Москвы под предводительством И.С. Куракина и Б.М. Лыкова, войска Скопина-Шуйского весной 1610 года начали медленное продвижение к Москве по крупнейшим дорогам северо-востока. Как писал С.Ф. Платонов: «Скопин прибегал систематически к одному и тому же приёму на всех дорогах, которыми овладевал: он строил на них острожки и сажал в них гарнизоны, которые и держали данный путь в своём распоряжении. Поляки приписывали изобретение этой меры шведским военачальникам, но это был чисто московский приём, нашедший себе наилучшее выражение в известных «гуляй-городах». Он применялся не только на Троицкой и Стромынской дорогах, где действовал Скопин, но и на Коломенской дороге, где царь Василий «повеле острожки поставити для проезду хлебу». С помощью таких острожков московская рать выбила тушинцев из всех их позиций кругом Москвы, и достигла самой Москвы» . По предположению краеведа М. Баева неподалёку от Гребневского питомника находятся внушительные валы одного из таких острожков, однако это мнение не подтверждено археологическими раскопками
.
"Н
а короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение"...
В октябре 1609 года на помощь осаждённым пришли ярославцы, костромичи и галичане, всего около 900 человек под воеводством Д. Жеребцова. Запасов, принесенных ими, хватило еще на 12 недель. Наконец Валуев с отрядом 500 человек, соединяясь с отрядом Жеребцова, подожгли лагерь интервентов. Много крови пролито было на Красной горе, на пруде Келарском, на Волкуше и Клементьевском поле. Когда 12 января поляки покинули свой лагерь, иноки еще 8 дней не решались покинуть стен обители. Так была снята осада Троице-Сергиевого монастыря.
Конец Осады Троице-Сергиева монастыря. Польские трофеи воевод Сапеги и Лисовского, бегущих со своим войском, в руках М. Скопина-Шуйского
Как писал Ян Сапега, подводя итог этой кровопролитной войны: «А в конце концов и престол, и всё царство московское было из рук выпущено и даром потеряно, Речь Посполитая, корона польская обременена бесполезно неоплатными долгами, государства опустошены, Речь Посполитая вовлечена в вечную войну с этим народом [русским] и в большие опасности с других сторон; на короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение» ...
А. Послыхалин, 2012. При использовании материала обязательна ссылка на trojza.blogspot.com .
Исп. лит.
1.
Платонов С.Ф. Очерки по истории смуты
в Московском государстве XVI-XVII вв. СПб., 1906., с. 279
2.
Палицын А. Сказание об осаде Троицкого
Сергиева монастыря от поляков и литвы. М. 1822., с. 60
3.
Горский А.В. Историческое описание
Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Сергиев Посад, 1910.., с. 96
4.
Русский архив Яна Сапеги 1608-1611
годов: опыт реконструкции и источниковедческого анализа. Ред.: О.В. Иншакова.
Волгоград, 2005. с. 133
5.
Фоломеева Н.В. Земля П
авловопосадская. Орехово-Зуево, 1999, с. 233
6.
Любавский М.К. Литовский канцлер Лев
Сапега о событиях Смутного времени. М. 1901, с.13.
Самое начало XVII века было отмечено в России тяжелой экономической обстановкой. Массовый голод способствовал возникновению протестных настроений, которые вылились в мощное крестьянское выступление под предводительством Ивана Болотникова. Сложной обстановкой в России воспользовались польско-литовские феодалы. В 1604 году они выдвинули в качестве своегоставленника на русский престол самозванца Лжедмитрия I и вторглись в пределы русских земель. После свержения первого появился второй самозванец, "тушинский вор" Лжедмитрий II. Его отряды и польская армия блокировали Москву с юга и запада и стремились отрезать подстуы к ней с севера, где форпостом защиты столицы являлся Троице-Сергиев монастырь.
В крепости находился сильный отряд воинов под предводительством воевод Г. Б. Долгорукова-Рощи и Л. И. Голохвостова, посланный сюда царем для поддержки крепости. Крепость была хорошо вооружена, о чём свидетельствуют найденные впоследствии артефакты: пушки и пищали разных калибров, ядра, осадные котлы для варки смолы, различные виды холодного оружия и специально изобретённые колючки, так называемый "троицкий чеснок",которые разбрасывались под копыта вражеской коннице.
Отряд тушинцев в 15 тысяч человек во главе с воеводами Сапегой и Лисовским в сентябре 1608 года подошел к стенам крепости. Так началась шестнадцатимесячная осада. Враги тщательно подготовились к ней, их войска превосходили русских численностью и были хорошо вооружены. На карте, представленной в музее, подробно изображен план ведения осады крепости. События того времени иллюстрируют также картины, литографии п рисунки. Они рассказывают о подлинном героизме защитников крепости, основную силу которых составляли крестьяне и ремесленники из соседних сел и деревень, сожженных и покинутых жителями при подходе врагов. Способных сражаться было около 2400 человек, а остальные осажденные - женщины, дети и старики.
Поляки предложили осажденным сдаться, по защитники крепости отвечали, что даже десятилетний отрок посмеётся над этим, что нет пользы человеку «возлюбить тьму больше света и переложить ложь на истину, и честь на бесчестие, и свободу на горькую работу».
Тогда враги решили взять крепость приступом. Первый большой приступ был предпринят Сапегой 13 октября 1608 года. В течение всей осени продолжались частые атаки, но крепость оставалась неприступной. Не помог подкоп, который сделали поляки под одну из башен. О подкопе стало известно от пленных солдат, и два крестьянина подмонастырского села Клементьева Никон Шилов и Слота взорвали его, пожертвовав своими жизнями. Прославились своим геройством и другие защитники крепости. Например, крестьянин Суета вступил в поединок с целым вражеским отрядом, прорвавшимся к Водяным воротам.
Тяжело приходилось осажденным в стенах монастыря. Они жестоко страдали от голода, недостатка воды, вражеского обстрела, цинги и других болезней. Дрова и продовольствие добывали с боями. О голоде, болезнях, измепах среди бояр, дворян и даже монахов сообщала в своем письме Ксения Годунова, находившаяся во время осады крепости в монастыре.
Беззаветный героизм защитников крепости и помощь отряда под командованием талантливого молодого полководца М. В. Скопина-Шуйского сделали свое дело: осада была снята, интервенты в январе 1610 года отступили.
Вскоре по всей русской земле прокатилась волна общенародного отпора врагу. Пример исключительного героизма показали защитники древнего Смоленска. Борьбу против польско-литовских войск пыталось организовать первое народное ополчение. Но решительную победу над интервентами осуществили лишь в 1612 году войска второго народного ополчения под предводительством Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского.
В Троице-Сергиевом музее как реликвии хранятся вещи замечательного русского патриота - серебряная пороховница князя Д. Пожарского и уздечка с его боевого коня, подаренные монастырю в память о героической борьбе в 1612 году. Тогда народное ополчение на несколько дней останавливалось у стен монастыря.
Однако война еще не кончилась. В 1618 году к монастырю подходили со своими войсками ван Чаплинский и королевич Владислав, но на осаду русской твердыни не решились.
Троице-Сергиева лавра. Современный вид
Крепость Троице-Сергиева монастыря являлась примером стойкости и мужества для других подмосковных сторожей.В 1611-1612 годах здесь составляли и размножали грамоты с призывом к общенародной борьбе синтервентами. В составлении грамот принимал участие архимандрит Троицкого монастыря Дионисий.
Обороне монастыря посвящено одно из значительных литературных произведений начала XVII века - "Сказание", написанное одним из братьеы Палицыных. Братья дионисий и Авраамий Палицыны также вложили в монастырь серебрянную чарку с надписью.
В 1618 году интервенция окончилась. В селе Деулине было заключено перемирие с Польшей сроком на 11 лет. В память этого знаменательного события была построена деревянная церковь.
После окончания интервенции хозяйство монастыря быстро восстанавливается. Вступившая на престол династия Романовых подтвердила прежние права и феодальные привилегии Троицкого монастыря. Уже к середине XVII века его богатства приумножились. Троице-Сергиев монастырь по данным 1641 года занял первое место среди всех других монастырских общин по количеству принадлежащих ему крестьянских дворов (16 811). Его богатства намного превышали владения Романовых (7689 дворов) и патриарха (6481 двор). Вторая половина XVII века прошла для монастыря относительно спокойно. Монастырь, будучи крупнейшим землевладельцем, сосредочил немалые силы на ревизии и организации управления всем своим разросшимся хозяйством, зачастую остававшимся без присмотра в отдалённых губерниях и уездах.
Л.Э.Калмыкова, О.В.Круглова, Т.В.Николаева, Л.М.Спирина, Л.Ф.Трускова
Тро́ицкая оса́да - осада Троице-Сергиева монастыря войсками Лжедмитрия II, продолжалась почти шестнадцать месяцев - с 3 октября (23 сентября по старому стилю) 1608 по 22 января (12.01 по старому стилю) 1610 года.В начале 1608 года Лжедмитрий II и его приверженцы, одержав ряд важных побед над правительственными войсками, подошли к Москве и попытались организовать блокаду столицы. Особая роль в этом плане принадлежала Троице-Сергиеву монастырю, который к началу Смутного времени стал влиятельным религиозным и экономическим центром - по данным средневекового польского купца Станислава Немоевского, которые подтверждаются поздними русскими источниками, ежегодный доход троицких монахов составлял 10 тысяч злотых или 1500 рублей, громадные деньги по тем временам! Только в Замосковном крае троицкой братии принадлежало около 196 тысяч десятин земли (не считая поросшей лесом), свыше 7000 крестьянских дворов.
Центром Троице-Сергиева монастыря была мощная каменная крепость, возведенная в 1540-1550 годах на возвышенном месте, окаймленном глубокими оврагами. Занятие монастыря и последующий контроль над ним обеспечивали полную блокаду Москвы с востока и контроль над северо-восточными районами Руси, да и захват сокровищ монастыря позволял укрепить финансовое положение Лжедмитрия II.
Для решения этой задачи к монастырю было направлено объединённое польско-литовское войско гетмана Яна Сапеги, усиленное отрядами их русских союзников-тушинцев и казаков под командованием полковника Александра Лисовского. Данные о числе этих войск расходятся (по одним источникам - около 15 тысяч человек, по другим данным - до 30 тысяч человек). Историк И. Тюменцев приводит такие данные о войсках противника: польско-литовские полки и наёмники составляли 4,5 тысяч человек, тушинцы - 5-6 тысяч. В войске насчитывалось 6770 человек конницы и 3350 человек пехоты, общая численность войска составляла немногим более 10 тысяч человек, что по меркам того времени было значительной боевой силой. Имелось 17 орудий, но все они были полевыми, почти бесполезными для ведения осады.
Правда, захватить монастырь оказалось не так-то просто: монастырские укрепления состояли из 12 башен, соединенных стенами общей протяженностью 1250 метров, высотой 8-14 метров, толщиной один метр. На стенах и башнях размещалось 110 пушек, имелись многочисленные метательные устройства, котлы для варки кипятка и смолы, приспособления для их опрокидывания на неприятеля. Подходы к крепости преграждали рогатки и надолбы. Внутри крепости размещались храмы, монашеские кельи, многочисленные служебные помещения, в которых хранились значительные запасы снаряжения и продовольствия. Вокруг цитадели располагались село Клемятево и слободы, которые фактически являлись посадом при монастырской крепости.
Царь Василий Шуйский и его окружение прекрасно понимали стратегическое значение Троицкой крепости. Они своевременно направили сюда воевод: окольничего князя Григория Долгорукого-Рощу, дворянина московского Алексея Голохвастова, голов - переяславцев Бориса Зубова, Юрия и Афанасия Редриковых, каширянина Силу Марина, алексинца Ивана Ходырева, владимирца Ивана Болховского, тулянина Ивана Есипова, юрьевца Ивана Внукова с восемью «сотнями» дворян, Николая Волжинского со 110 стрельцами и казаков.
__________________
Надо сказать, что при всем понимании важности Троицкой крепости и героической осады, благодарность государей не была долгой и была не бескорыстной. Борис Годунов, Лжедмитрий и Василий Шуйский в общей сложности взяли из Троицкой казны 65655 рублей [Сказание Авраамия Палицына. С. 203]. Но после снятия осады В. Шуйский направил дьяка С. Самсонова для изъятия в обители материальных средств в пользу государства. “Архимарит же Иасаф з братьею вину пришествия его уведевше и ужасошяся
”. Он пишет в Москву келарю, который обращается к царю, “полагает пред ним грамоту писание архимарита Иасафа
”[Там же. С. 204.], однако царь пренебрёг этим прошением.
__________________
В свою очередь архимандрит Иоасаф и соборные старцы мобилизовали все воинские силы монастыря: монахов, имевших в прошлом боевой опыт (всего в Троице было примерно 260-270 старцев), 130-150 слуг, пушкарей и крестьян из монастырских вотчин. Многие ремесленники и крестьяне близлежащих слобод и сел, а также паломники, прибывшие на празднование дня памяти Сергия Радонежского, тоже взялись за оружие и пополнили ряды троицких воинов. Важную роль в обороне Троицы сыграли слуги «великих людей».
Таким образом, общая численность защитников монастыря по русским и польским данным осенью 1608 года составляла 2-2,5 тысячи воинов и около тысячи стариков, женщин и детей.
Начало осады
Руководители польско-литовского войска не ожидали упорной обороны монастыря, основываясь на массовом неприятии населением Руси царствования Василия Шуйского и параличе российской государственной власти. Поэтому отказ русского гарнизона сдать Троице-Сергиев монастырь без сопротивления поставил их в трудное положение. Первым делом осаждавшим пришлось спешно сооружать собственные укреплённые лагеря и готовиться к трудностям штурма, одновременно пытаясь вступить в переговоры с осаждёнными. Однако в последнем вопросе Сапегу ожидала неудача - архимандрит монастыря Иоасаф в ответном послании ему поставил во главу угла не исполнение присяги царю Василию Шуйскому, а защиту православия и обязанность «верно служить государю, который на Москве будет ». Копии этого послания в виде грамот широко распространялись по Руси, сыграв значительную роль в росте национального самосознания русского народа. Таким образом, оборона монастыря с самого начала приобрела в глазах самих осаждённых и в глазах русского общества того времени общенациональный, глубоко государственный характер, умноженный на значение вооружённой защиты одной из главных православных святынь.
С октября 1608 года начались мелкие стычки: осаждавшие боролись с русскими лазутчиками, осаждённые пытались отсечь и уничтожить мелкие группы осаждавших на строительных работах и заготовке фуража. Началось строительство подкопов под башни монастыря. В ночь на 1 ноября 1608 года была предпринята первая попытка штурма одновременной атакой с трёх сторон. Осаждавшие зажгли одно из передовых русских деревянных укреплений. Пламя пожара осветило порядки наступавших войск. Прицельным огнём многочисленной русской артиллерии штурмующие были остановлены и обращены в бегство. В ходе последующей вылазки были уничтожены разрозненные группы тушинцев, укрывавшиеся во рвах. Первый штурм окончился полным провалом с значительным уроном для осаждавших.
Осаждённые предпринимали частые вылазки: защитники монастыря пытались отсечь и уничтожить мелкие группы осаждавших на строительных работах и заготовке фуража.
По монастырской описи вылазок, дошедшей до наших дней, с 3 октября 1608 до конца января 1609 года осаждёнными была сделана 31 вылазка. В ходе одной из вылазок, обнаружив подкоп под башни монастыря, два крестьянина села Клементьевского взорвали себя в нём, нарушив коварные планы неприятеля. В ходе другой был тяжело ранен сам Александр Лисовский.
События 1609 года. Цинга
С января 1609 года ухудшилось положение осаждённых - из-за отсутствия продовольственных запасов началась цинга. Уже в феврале смертность достигала 15 человек в сутки. Также стали истощаться немногочисленные запасы пороха. Получивший об этом информацию гетман Ян Сапега начал подготовку к новому штурму, планируя подрыв крепостных ворот заготовленными мощными петардами. В свою очередь, воеводы Василия Шуйского попытались поддержать осаждённых, направив в монастырь обоз с грузом в 20 пудов пороха, в сопровождении 70 казаков и 20 монастырских слуг. Полякам удалось захватить гонцов, которых старший этого обоза направил в монастырь для координации плана действий. Под пытками гонцы раскрыли известные им сведения. В результате в ночь на 26 февраля 1609 года обоз попал в одну из засад, охранявшие обоз казаки вступили в неравный бой. Услышав шум боя, воевода Долгорукий-Роща предпринял вылазку. В результате засада была рассеяна, ценный обоз прорвался в монастырь.
Раздосадованный неудачей полковник Лисовский приказал наутро вывезти под стены монастыря и зверски казнить захваченных гонцов и взятых в ночном бою четырёх пленных. В ответ Долгорукий-Роща приказал вывести на стены и зарубить всех имевшихся в монастыре пленных - 61 человек, в большинстве своём казаков-тушинцев и наёмников. Итогом стал бунт тушинских отрядов среди осаждавших, обвинявших Лисовского в гибели своих товарищей. С этого времени раздоры в лагере осаждавших стали усиливаться.
Возникли раздоры и в гарнизоне монастыря между стрельцами и монахами. Имели место факты бегства людей к врагу.
Девятого мая, на праздник святителя Николая, архимандрит Иоасаф освятил придел Мирликийского Чудотворца в северном нефе Успенского собора, после чего последовало во всём “облегчение
” [Сказание Авраамия Палицына. С. 177; Церковно-исторический Месяцеслов Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. М., 1850. С. 47]. Двадцать седьмого мая последовал ожесточённый ночной приступ противника, во время которого архимандрит Иоасаф с соборными старцами совершил молебен в Троицком соборе “о помощи на враги
” [Сказание Авраамия Палицына. С. 178.]. После отбития штурма в последовавшей вылазке взяли “панов и русских изменников 30 человек. И повелеша им в жернова играти; и тако работающе на братию и на все Троицкое воинство” [Там же. С. 179.].
(Молебен в Троицком соборе во время осады, возглавляемый архимандритом Иоасафом. Литография XIX века)
Знавший о трудностях осаждённых Сапега предпринял подготовку к новому штурму, а для гарантии успеха направил в монастырь перебежчика поляка Мартьяша с заданием войти в доверие к русскому воеводе, а в решающий момент вывести из строя часть крепостной артиллерии. Участвуя в вылазках и стреляя из пушек по тушинцам, Мартьяш действительно вошел в доверие к воеводе Долгорукому. Но накануне штурма, назначенного на 8 июля, в монастырь перебежал православный литвин, сообщивший о лазутчике. Мартьяш был схвачен и под пыткой сообщил все известное ему о предстоящем штурме. Хотя к тому времени силы гарнизона уменьшись более чем втрое с начала осады, правильная их расстановка в местах ударов противника и на этот раз позволила отстоять монастырь. Штурмующие были отбиты в ночном бою, при последующей вылазке в плен захвачено более 30 человек. Но число воинов среди осажденных уменьшилось до 200 человек.
Поэтому Сапега сразу же стал готовить третий штурм. За счет присоединения действовавших в окрестностях отрядов тушинцев, он довёл численность своего войска до 12000 человек. На этот раз атака должна была осуществляться со всех четырёх сторон, чтобы добиться полного раздробления ничтожных сил гарнизона. Сигналом для атаки был пушечный выстрел, от которого начнётся пожар в крепости, если пожар не возникнет - то второй выстрел, а если и тогда пожар не возникнет - то третий выстрел независимо от результатов. Штурм был назначен на 7 августа 1609 года. Видевший приготовления к нему воевода Долгорукий-Роща вооружил всех крестьян и монахов, приказал вынести на стены весь порох, но шансов на успех сражения практически не было.
Осаждённых могло спасти только чудо, и оно произошло. Запутанная система сигнала к штурму сыграла свою роковую роль: одни отряды бросились на штурм после первого выстрела, другие - после последующих. В темноте порядки штурмующих смешались. В одном месте немецкие наемники услышали за спиной крики русских тушинцев и, решив, что это - вышедшие на вылазку осажденные, вступили с ними в бой. В другом месте при вспышках выстрелов польская колонна увидела заходящий на неё с фланга отряд тушинцев и также открыла по нему огонь. Артиллерия осаждённых открыла огонь по полю сражения, усиливая суматоху и возникшую панику. Сражение между осаждавшими перешло в кровавую резню друг друга. Численность перебитых друг другом составила сотни человек.
Голод
С этого момента Сапега оставил попытки взять монастырь штурмом и решил уморить защитников крепости голодом. Историк Евгений Голубинский писал: «Дразня аппетит голодных Троицких сидельцев, они пасли скот по запрудной стороне - за прудами, на южной стороне монастыря, по Красной горе и на Клементьевском поле. Приманкой скота поляки рассчитывали вызвать осажденных на вылазку, в надежде побить их. Осажденные действительно и сделали вылазку, но только она кончилась тем, что они совершенно здорово, то есть без всякой потери в людях, добыли часть скота. В самый день Успения Божией Матери, 15 августа, осажденные выслали несколько конных людей на стадо, которое паслось на Красной горе; высланные, проехав тайно Благовещенским врагом, неожиданно напали на сторожей стада и побили их, а стадо погнали к монастырю ».
Но к осени в монастыре разразился настоящий голод - запасы зерна кончились, люди съели всех птиц и кошек.
Конец осады
Осенью 1609 года русские войска князя Михаила Скопина-Шуйского нанесли ряд поражений тушинцам и полякам, после чего начали наступление к Москве. Двигаясь из Калязина, русские полки освободили Переславль-Залесский и Александровскую слободу. В бывшей царской резиденции был устроен лагерь для усиления войска стекавшимися со всей страны отрядами. Чувствующий угрозу Сапега принял решение нанести по Скопину-Шуйскому упреждающий удар. Оставив часть своего войска осаждать Троице-Сергиев монастырь, он двинулся к Александровской слободе, но был разбит в битве на Каринском поле.
После этого, отряды Скопина-Шуйского заблокировали отступившего назад гетмана в его собственном лагере. Было восстановлено регулярное сообщение между осаждёнными и идущими на помощь войсками.
Это было сделано вовремя. К тому моменту осажденный монастырь представлял из себя жуткое зрелище: обезлюдевшая крепость призраков, которую защищали еле стоявшие на ногах живые мертвецы. Поляки, подъезжавшие к крепостным стенам, содрогались от ужаса при виде этих скелетов, обтянутых кожей, и того ледяного упорства, что снова и снова понимало их в бой.
29 октября 1609 года и 14 января 1610 года обороняющиеся получали подкрепление: в монастырь прорвались отряды стрельцов воевод Давыда Жеребцова (900 человек) и Григория Валуева (500 человек). Усиленный гарнизон приступил к активным боевым действиям. В одной из вылазок стрельцы зажгли деревянные укрепления лагеря Сапеги. Численное превосходство неприятеля не позволило им ворваться в лагерь, но исход борьбы стал уже ясен. Зная о скором подходе основного войска Скопина-Шуйского, Сапега приказал спешно снять осаду. 22 января 1610 года польско-литовские отряды отошли от монастыря в сторону Дмитрова. Там они были настигнуты и разбиты русским отрядом воеводы Ивана Куракина. В результате Сапега привёл обратно к Лжедмитрию II немногим более 1000 человек.
В осаждённом монастыре к концу осады осталось не более 1000 человек из бывших там к началу осады, из них численность гарнизона составила менее 200 человек.
Благополучное окончание осады оказало значительное влияние на настроения населения, подняло боевой дух войска, которое впервые за время Смуты дало столь решительный отпор иноземным захватчикам.
После снятия осады архимандрит Иоасаф по благословению Патриарха Ермогена ушёл на покой в место своего пострижения - Пафнутиево-Боровский монастырь, который испытал вскоре вражеское нападение. И. О. Тюменцев полагает, что архимандрит “Иоасаф, как прежде в Троице-Сергиевом монастыре, убедил братию, дворян и стрельцов сесть в осаду и дать отпор врагу ” [Тюменцев И. О. Смутное время в России… С. 545.]. Но в отличие от Троицкого монастыря, Боровская обитель из-за измены воеводы 5 июля 1610 года была взята интервентами. “Литовские ж люди внидоша в церковь и начаша сещи игумена и братью <…> и побиша всяких людей в монастыре ” [ПСРЛ. Т. 14. С. 98–99. См. также: Древняя российская вивлиофика. Изд. 2. М., 1789. Ч. 11. С. 419–422.]. При этом погиб и мужественный архимандрит Иоасаф. Так мученически закончил свой жизненный путь герой Троицкого “сидения ”.
Память преподобномученика Иоасафа Боровского совершается 12/25 января и 5/18 июля.
Преподобный отче наш Сергие и преподобномучениче Иоасафе, молите Бога о нас!
Оригинал взят у slovenorus14 в 12.01.1610 (25.01). - Конец осады Троице-Сергиевой Лавры поляками (1608-1610)
Оборона Троице-Сергиевой Лавры
В Смутное время начала XVII века наша знаменитая духовная твердыня Троице-Сергиева обитель явила собою также и пример должного сопротивления врагам-еретикам. Обитель преподобного Сергия - главный оплот Православия и средоточие всех путей к северу - была выстроена во имя Живоначальной Троицы в 64 верстах от Москвы. Лавра со времени Иоанна Грозного была обнесена каменными стенами вышиной в четыре и толщиной в три сажени, с башнями, острогами и глубоким рвом.
23 сентября 1608 г. командующий польскими войсками Ян-Петр Сапега приступил к осаде Троице-Сергиевой лавры, этого "курятника", как называли ее с презрением поляки. Вначале у Сапеги вместе с Лисовским было до 30.000 человек (поляков и войск "вора" - Лжедмитрия II), но так как осада затянулась и Сапега вынужден был рассылать отряды в разные стороны, то иногда у него бывало не более 10 000 человек.
Защитников же лавры было всего около полутора тысячи человек, в том числе дворян, боярских детей, казаков и разных людей - 1300 человек и до 200 человек иноков, способных носить оружие, из которых многие были прежде воинами и теперь поверх ряс надели ратные доспехи. В лавру, кроме того, собралось множество стариков, женщин и детей из окрестных деревень и сожженных вокруг монастыря посадов, так что теснота в ней была большая. Затем здесь же находилась бывшая королева ливонская Мария Владимировна, в иночестве Марфа, и инокиня Ольга - в миру царевна Ксения Борисовна Годунова. Архимандритом монастыря был доблестный старец Иосаф, а воеводами - окольничий князь Григорий Борисович Роща-Долгорукий и дворянин Алексей Голохвастов.
Продовольствием и боевыми припасами монастырь был снабжен довольно обильно, но было мало заготовлено дров.
Архимандрит Иосаф привел воевод и всех ратных людей к присяге у гроба преподобного Сергия, что они будут биться крепко и "без измены" против врагов Православия и Отечества, и затем повелел непрестанно совершать богослужение и пение молебнов св. Сергию. Защитники же его обители готовились всеми силами к отражению врага. Одна половина их всегда находилась на стенах и башнях, вооруженная пушками и пищалями, а другая предназначалась для замены убитых и больных и для производства вылазок; во главе этих вылазок часто становились храбрые иноки.
Вместе с тем иноки деятельно рассылали грамоты в неприятельский стан к казакам и русским "ворам", убеждая их покаяться и отложиться от врагов нашей веры.
Все первоначальные попытки овладеть обителью приступом были отбиты. Скоро поляки с негодованием стали писать "вору" в Тушино про иноков Сергиевой лавры, что эти «черные вороны.., возгнездившиеся в гроб каменный, и докуда седатые пакоствуют нами повсюду...».
На предложение поляков сдаться, с угрозой в противном случае взять монастырь и предать его защитников смерти, Иосаф отвечал: «Да ведает ваше темное державство, что напрасно прельщаете Христово стадо, православных христиан. Какая польза человеку возлюбить тьму больше света и преложить ложь на истину: как же нам оставить вечную святую истинную свою православную христианскую веру греческого закона и покориться еретическим законам, которые прокляты четырьмя вселенскими Патриархами? Или какое приобретение оставить нам своего православного государя Царя и покориться ложному врагу, и вам латыне иноземной, уподобиться жидам или быть еще хуже их?».
Убедившись, что придется провести зиму под стенами обители, Сапега стал укрепляться и с 3 октября в продолжение шести недель вел пальбу из 63 пушек с тем, чтобы разрушить стену. Однако большинство ядер летело мимо зданий и падало в пустыри или монастырские пруды.
Видя в малоуспешных действиях вражеских пушек явное доказательство милости Божией к обители св. Сергия, все укрепились духом в ожидании приступа, исповедались и приобщились Святых Тайн; многие приняли пострижение, чтобы умереть в иноческом чине. Несмотря на неприятельский огонь, вдоль стен обители ежедневно совершались крестные ходы со святыми иконами...
Ни пушечные обстрелы, ни приступы, ни подкопы, ни лазутчики не помогли полякам овладеть лаврой на протяжении 16-месячной ее осады. Мужественные защитники обители, терпя голод, холод и болезни, оставаясь порой числом до 200 человек, выстояли и 12 января 1610 г. радостно встретили войска князя-освободителя М.В. Скопина-Шуйского.
И еще не раз твердая духом Лавра помогала русскому народу одолеть смутное время. Так случилось и в переломное время сражений за освобождение Москвы от поляков, когда вызвавшиеся помочь казаки «не только не помогали, но и похвалялись разорить дворянские полки, - пишет И.Е. Забелин. - Слыша это, архмандрит Дионисий и келарь Авраамий... обещали казакам всю Сергиеву казну отдать, если постоят, и поможет им Господь... Казаки за это с радостью обещались за веру Христову стоять и головы свои положить...».
Когда же поляки были разбиты, то «архимандрит Дионисий с соборными старцами Троицкой лавры во исполнение обещания, данного казакам, отправили им в заклад в тысячу рублей сокровища святого Сергия - ризы церковные, епитрахили в окладах и церковную утварь. Когда казаки увидели эту посылку, то их православные сердца дрогнули. Они поспешили вернуть ее в монастырь и отправили в него грамоту, обещая все претерпеть, но от Москвы не отходить».